Внешний Вид

Душа женщины - потемки. Душа женщины, еще и богини к тому же, с именем, ласкающим слух, таким как Афродита - вообще темный лес, глубокая, бездонная яма, в которой просто нереально сразу же найти правильный ответ, даже на поставленный, конкретный вопрос. Всегда будет какая-то, да уловка, какой-то, да подвох. Вот такая не предсказуемая, и ни для кого не понятная богиня любви, которая даже сейчас, успела выкинуть самое удивительное, даже для себя. Сидя, спокойно в своем храме, Афродита решила, что Новый Год в Греции, снова проводить как-то скучно, тем более что уже много тысяч раз, девушка скучала в этот праздник, в гордом одиночестве. Муж Афродиты, всегда был занят своими делами, тем более, живя в таком браке как они, можно было сразу же повеситься. Но они спокойно реагировали друг на друга, и просто не мешали друг другу нормально жить. Выдохнув, гречанка вдруг решила, что стоит отправиться куда-нибудь, побывать в другой стране, и увидеть что-то новенькое. Ну а что новенького может увидеть Афродита, и главное где? Ответ очевиден - Россия, то самое место, где Афро никогда не была в особенности зимой. Она никогда не видела снега, этого пушистого, легонько кусающегося за кожу, но на самом деле больше приятного, нежели ужасного. Слухи. Грязные, лживые слухи. Афродита готовилась совершенно к иному, однако девушка как следует, нарядилась, и даже не забыла про шубку.
Первым же самолетом, который совершал полет к желаемой точке мира, Афродита вылетела, даже не задумываясь о том, что ждет ее на бескрайних просторах России. Сидя в самолете, уже в предвкушении, Афро просто наслаждалась жизнью, она просто отдыхала, и слушала, как отзываются о том месте, куда она решила слетать. Да, возможно они слишком сильно приукрашивали, но одно не сказали точно, что там огромные сугробы, в которых можно утонуть, и снег, это не просто пушинка, которая ложиться на кожу, и немного холодит, это замерзшая вода, от которой еще и ноги промокнуть могут. В общем, не рассказывали в салоне самолета ни одной вот такой истории, только отмалчивались, и томили женщину в ожидании.
Через пару тройку часов, самолет приземлился, и Афродита благополучно вышла из салона, забрав свои вещи. Девушка даже не задумывалась о гостинице, она наверно смогла бы найти для себя укромное местечко, где расположилась бы на следующие деньков пять. Осмотревшись, и поняв, куда идут люди, Афродита уверенной походкой вышла из аэропорта. В лицо сразу же ударил порывистый, холодный ветер, от которого девушку едва ли не снесло в сторону. Везде сугробы, видимость фактически никакая, и почти ни одной машины такси. Да, конечно сглупила девушка, что не оповестила о своем приезде, кого-то из знакомых, в пантеоне, который находится здесь, на этих землях. Хотя, знакомый то был, только один. Но о нем, и вспоминать не хотелось. Этот мерзавец, бросил ее там, на острове, даже не попрощавшись. Гаденыш, к тому же еще и не пробыл с ней даже пары дней. На это, конечно Афро была зла, но как говорит богиня, она не злопамятная, у нее всего лишь на всего память хорошая. Вот и все. А значит, где-то в глубине души, любовник был прощен, и забыт навеки. Но действительно ли забыт, если подходя к такси, девушка вспомнила именно о нем? Значит, не совсем был прощен, или просто не совсем забыт. Вопрос остался открытым.
Минуя аэропорт, и пару тройку километров бездыханной пустыни, в которой даже огней не было, Афродита решила остановиться не так далеко от центра города, и прошла в гостиницу. Там, ее встретили, как полагается, но народ тут же ошарашил ее своим буйным нравом. Не удивительно, что Чернобог такой нервный бывает. С такими-то людьми жить. А он вообще, случаем не по десять раз пытается их убить, а они все не убиваются и не идут к нему в гости? Афродита усмехнулась. Отдала за лучший номер столько, сколько было нужно денег, удивила этим весь ресепшен, и получила признание среди девиц там работающих. Прекрасно, даже в России ей рады и всегда примут, как полагается. Ей тут же предложили принести ужин в номер, но Афродита отказалась, решив, что сегодняшнюю ночь, она проведет вдали от гостиницы, скучного номера и вообще, решила заглянуть в клуб. Одевшись так, как было нужно, натянув на себя достаточно тонкую по ткани майку, как не странно, с изображением серого волка на ней, белые брюки, и туфли, сверху на плечи, накинув пиджак, не забыв, конечно же, и о шубе, ибо слишком уже прохладно для такой тепличной богини как она, и вышла из номера, на поиски приключений.
После не долгой поездки по городу, девушка решила остановить таксиста рядом с клубом. По великой случайности, девушка набрела именно на тот, который в городе был самым известным, и по своей обслуживаемости, самым дорогим. Афродита быстро прошла в него, минуя секьюрити на входе, и оказалась в помещении, где праздник уже был в самом разгаре. Пройдя немного вперед, Афродита осмотрелась, и заметила там барную стойку, до которой нужно было миновать фактически весь танцпол. Но мы-то умеем себя показать, даже походкой. Богиня любви миновала это расстояние, словно не было даже вокруг ни одного человека. Мужчины сразу же кинули на нее свои жадные, и без того пьяные взоры, пожирая женщину сразу же, прямо на ходу. Афродита присела за столик, и сразу же заказала у официанта выпить. Поразительно, взгляд ее устремился в сторону, где барная продолжалась и к великому совпадению, голубые глаза обнаружили там бога мести, в окружении двух своеобразных девиц. Ну и вкус! Ужас какой-то. Одна так и лезла к нему, чтобы на месте заняться сексом, а другая своим язычком к нему в рот. Сейчас Афро стошнит. Но он, кажется, ее заметил, и нахально подмигнул, якобы приветствуя, но отрываться от девушки не желал. Ладно, хорошо. И не нужно было. Афродита сейчас будет справлять Новый Год так, как и надо было это делать, а не сосаться с какими-то малолетками. Появилась ли в ней доля ревности? возможно. Но обращать на это внимания не пришлось, когда ты видишь человека всего третий раз. Пусть даже почти половину месяца, после их последней встречи, ты нашла достаточно информации о том кто он, с кем спит, спал, будет спать в течение последующих тысячелетий. Ну, это, конечно чересчур, но фактически так оно и было. Афродита поворачивается к бармену с мягкой улыбкой, начиная флиртовать. - Разлей-ка нам всем, - обвела клуб руками. - абсента, дорогой. - после этих слов, парень едва ли не очумел, но сразу же крикнул приглушив музыку, что незнакомая леди решила в честь праздника, всех угостить абсентом. Для Афро это было не проблема, да и к тому же, если отрываться, так по полной.
Уже через пару минут, а точнее, минут через 15ть, вокруг девушки собралось столько мужчин, и даже женщин, которые веселились с ней, пили, и общались. А вот Афродита, уже пошла в разнос. Ей понравилось. Да и тем более, от уже шестого подхода абсента, где-то там вдалеке самбуки, стало так хорошо, что блондинка не обращала внимания даже на Чернобога, позволяя ему тешить себя с этими развратными девицами. Загремела веселая песня, и тут, Афродита, не стесняясь ничего, поднялась, и залезла на барную стойку. Весь клуб поддержал ее бурными аплодисментами. Благо дело шубка ее осталась на стуле, но пиджак тут же улетел, и как, кстати, попал прямо на увлеченного девушками Чернобога. Бармен в шоке, люди в восторге, охрана наготове. Но их быстро усмирили, решив, что Новый год, можно будет и даже каблуками по стойке походить. Мужчины завыли, в ожидании продолжения, а Афродита, улыбнувшись, стала танцевать на стойке, словно занималась этим профессионально. Конечно, сей танец ни в коем случае не напоминал стриптиз. Просто движения под музыку, где-то плавную, где-то быструю, но поймав свой ритм, Афродита уже не имела возможности остановиться. Спустя пару минут, к ней на стойку залез мужчина, и сразу же ухватил гречанку за талию, сжав ее попу, и притянул к себе, затягивая в страстном поцелуе. Ну, у Афродиты, конечно же, шок, но  что не сделаешь ради отдыха. Она замечает хотя бы то, что этот мужчина симпатичен, и отвечает на поцелуй, под дружные вопли зала. Кажется, новый Год может, удастся. Не зря Афро решила посетить эту страну.

Афродита уже была не в себе. Она веселилась, и развлекалась как только могла, и как желала того её прекрасная душа. Сейчас, ей плевать было на то, что вокруг все визжали, кричали и требовали чуть ли не секса на барной стойке, чтобы эта прелестная блондиночка оголилась и показала всем своим прелести. Кажется, это слишком сильно разозлило тех, кто по праву считался хозяевами этих мест. Демоны, не приятные создания, но уж что поделаешь, разве можно с ними и ругаться на их же территории. Сейчас, одна из этих, демониц, пристально смотрела за тем, как Афродита собирала вокруг себя толпу людей, и те, словно бы поклонялись прекрасной гречанке, то и дело, опрокидывая с ней по рюмашке, или по две сразу. Богиня любви нашла теперь среди русских, приятную компанию. Прошлые мысли о том, что те бешеные, отпали, и даже поведение мужчины, который залез на барную стойку к ней, и впился своими губами в ее, не удивило Афро. Женщина продолжила танцевать, только лишь отвечая на столь требовательный поцелуй. А сквозь него, тот шептал что-то, и кажется, просил Афродиту выйти за него замуж. Нет, она бы с удовольствием, но понимаете, не готова вот так прям сейчас давать внятный ответ. Поэтому девушка посмеялась, а когда снова обратила внимание на мужчину, чтобы что-то ему ответить, заметила, как тот безжизненно упал со стойки. Кто бы мог подумать, очередные проделки бога тьмы, он решил испортить ей праздник, вот же мерзавец. Да еще и в ход пошла его миловидная подружка демоница, которая была словно жираф, и все-то у нее длинное, включая ноги, руки, шею... Ну и огромные буфера. "Кукла", фыркнула Афродита, и кажется эти две, друг другу сразу не понравились. - Да легко, деточка. - выпалила Афродита, как только демоница проявила желание узнать, сможет ли гречанка выпить хоть рюмку, но русской водки. Разве Афродита против? она, наоборот, «за», показать этим демонам, где раки зимую. Но не тут-то было, слишком коротко было их общение. Богиня любви сердито проследила за этой демоницей, посмотрела на Чернобога, и сразу же усмехнулась. - Собачка, на поводке у своего хозяина. - но эти слова были такими тихими, что с помощью шума в помещении, и громкой музыки, их и вовсе было не слышно. Нечисть одарила Афродиту строгим взглядом, полным ненависти, а эта бесстрашная королева, всего лишь пальчиками махнула. Вроде как попрощалась с новой подружкой, и засмеялась. Снизу, на самой барной стойке, все мужчины стали лапать ножки Афро. Это ей не слишком уж и понравилось, поэтому девушка немного отступила, и не заметила лед, созданный богом мести. Да, кажется, падение Афро все наблюдали, словно оно происходило так медленно, время застыло, стоило этим каблучкам поскользнуться. Приземлившись на попу, богиня любви не сразу осознала, что произошло, но потом, заметив лицо Чернобога, и его наглый, довольный взгляд, вздохнула, немного приподнявшись. - Допустим, решила развлечься, да, тебе то что? - этот поцелуй, такой холодный, бесчувственный, слишком сильно задел богиню. Блондинка осторожно села на стойке, и увидела снова этих двоих девушек, которые только недавно восседали на Кощее. Ну ладно. Спустившись с барной, Афродита встает рядом с Чернобогом, лицом к нему, и словно бы подлезает так, чтобы его взгляд был направлен только лишь на нее. Подошедшие девушки, встречаются с гневным взором. Афродита слишком серьезна сейчас, и не собирается делиться. Нет уж, слишком ревнива, слишком желанен для нее этот бог. Поэтому, девицы стараются не делать ни единого шага, пока на лице богини не появляется приятная улыбка. Сейчас у нее слишком игривое настроение, чтобы кого-то убивать, поэтому за спиной Кощея, две эти прелестные цыпочки, начинают утопать в водовороте мужчин.  Пусть отдохнут. Конечно же, для Афро это была не такая уж и злая шутка, но ненадолго, их надо было убрать отсюда, пока они с богом тьмы, не поговорят, как следует. - А ты по мне не скучал? Совсем? - спрашивает Афро, проводя Чернобогу по груди, и прижимаясь немного к нему. - Или тебя так увлекли эти две красотки, и еще сотни таких же девчушек, что успел позабыть меня? - ну, конечно же, сейчас, он скажет, что даже не вспоминал о ней, конечно же. И скажет так, словно это было действительно так. Богиня тянется к его губам, медленно касаясь их, и прикусывая нижнюю губу, обжигая ее своим горячим дыханием, затем немного поворачивает голову в сторону и тянется от скулы к тому заветному месту, о котором, конечно же, успела запомнить. К уху бога. Её губы уже едва касаются его ушка, и зубки, так и тянутся за тем, чтобы вновь куснуть его, снова ощутить тот хриплый вздох, доносящийся из его груди. Если бы все было так просто. - О! - Афродита отстраняется, и протискивается так, чтобы отойти от Чернобога. - какой мужчина. - смотрит на смертного, который действительно отличался ото всех своей привлекательной внешностью. Рука быстро и уже холодно скользит по груди Чернобога, но без особого внимания. Афродита покидает его, и медленным шагом идет к тому, кого успела приметить. Посмела так сделать. Как же она променяла Чернобога на кого-то там, среди толпы, обычного человека. - Привет, - тихо шепчет Афро мужчине на ушко, и тот таит от ее голоса, едва держится на ногах. Обнимает красавицу за талию, и что-то спрашивает. Афродита полностью увлечена этим симпатичным смертным, о другом, даже и думать не будет, сейчас.

Афродита умилялась, она стояла рядом с этим интересным, обаятельным мужчиной, но не давала ему пристать к себе настолько, чтобы уж слишком сильно руки распускать пришлось. Он лез к ней целоваться, а она отстранялась, смеясь, и переводя все в шутку. Она просто развлекалась, просто веселилась, и ей не нужно было выводить кого-то из себя, чтобы просто провести новый год, в компании мужчин, весело и приятно. Да, у нее вообще не было идей, или каких-либо помыслов, для того чтобы приехать сюда, просто желание, мимолетное, что привело ее сюда, перенесло через сотни миль, и оставило замерзать на незнакомой земле. Здесь ей было, конечно же, не по себе, но действуя по привычке, девушка решила, что лучше сразу обосноваться, и предположить, что она дома. Афродита упиралась рукой в грудь мужчине, пытаясь не дать ему коснуться себя еще больше, чем было положено, но тот настаивал. Это не было проблемой, пусть пытается, пусть старается, извивается перед ней змеей, и попробует привлечь ее еще раз. Богиня любви усмехнулась, смотря в сторону, а потом на него, поддакивая, и пытаясь поддержать совершенно ни к чему не приводящий разговор. Женщина смотрела в его глаза, но не находила той пылкости, той страсти, того желания. Всего того, что было в глазах Чернобога, не было здесь. Она через глаза мужчины, видела его, он сидел удивленный, смотрел на эту картину, злился, набирался ненависти. Из-за чего? Из-за того, что Афро предпочла ему этого мужчину? И только? Возможно, что-то и было другое, но сейчас, об этом думать не хотелось, не хотелось и так же, как и тогда, когда те девицы сидели на нем, липли к нему, пытались сунуть свои ручонки к нему. Ревность, слишком сильная сила, но вот показывать ее никто не собирался, и никогда не будет.
Спустя пару секунд, стоило лишь мужчине снова попытаться поцеловать Афродиту, как Чернобог налетел на него, отстранив от богини и врезав того в стенку. В разборки эти Афро лезть не стала, она с помощью толпы, немного отошла, и встала смотреть на это, сведя вместе брови. Да что он себе позволяет? Что он делает? Все эти мысли, довели Афродиту. Она тоже стала закипать. Она не могла понять, что ему не сидится на одном месте? Чего он пытается доказать тем, что отстраняет от нее всех? Что может повелевать всем миром? Не такой уж он и всемогущий, чтобы решать судьбу богини любви. Бедный смертный, под влиянием Чернобога, слишком сильно пострадал. Афродита едва заметно усмехнулась, когда Кощей тоже взял свое. Ему полезно было, но все же соревноваться с богом, не стоило. Знал бы он, знал бы тот мужчина смертный. Выдохнув, и закрыв глаза, покачала головой. Провела по волосам, и усмехнулась. Боже, что он творит? Он ведь сейчас в порыве ненависти, что-то скажет ей, обязательно, сделает. Возможно, даже боль причинит, но ей стоит держаться, ибо Афро не должна сдаваться так быстро. И вправду. Чернобог поворачивается к ней, смотря гневным взглядом. Она хмурится, и провожает того человека, которого бог едва ли не убил. Его вовремя остановили, Афродита надеялась, что пострадавший быстро поправится, но думать о смертном, не было времени. Чернобог быстро оказался рядом. Она уже ощущала собственной шеей, что его руки хотят там сомкнуться. Глаза богини, слава богу, не выражали никаких эмоций. Девушка сглотнула, и посмотрела на все то, что делал Кощей. Слишком жестоко, слишком не учтиво, да и к тому же он сильно ее обидел. Слова его словно молнии удар, били по Афродите, словно мир крутится только вокруг него. Нет, она не может это просто так оставить. Девушка приземляется на диван, слышит последние слова, и видит спину бога, как тот уходит, и сразу же подхватывает другую. Как он может думать? Вздор! Его шальные мысли. Да она ему этого не простит. Блондинка медленно поднимается, словно перед всеми предстает уже не милая девушка, не прекрасная богиня любви, а горгона, с сотнями и даже тысячами змей на голове, вместо прекрасных локон. Он заигрывает с другой, а она, так легко с ним флиртует. Эта смертная. Да пошла она к черту, пусть провалится сейчас же под землю! Афродита знает, он готов ко всему, но нужно сделать так, чтобы было неожиданно. Толпа начинает заволакивать место, где сидела Афродита. Через секунду уже, девушка появляется за спиной его новой знакомой, и Афро не жалея девушки, хватает ту за волосы, и с силой оттягивает в сторону от Чернобога, упирая ее в стенку, но не видит этого. Таков был ее первый порыв. Вторая рука как и тогда, отвешивает богу горячую пощечину, после чего на щеке бога тьмы, могли бы остаться следы от ее ногтей. - Да как ты смеешь, мерзавец со мной так говорить!? - за их милыми приветствиями, обнимашками, и спокойными разговорами, смотрят все в клубе, они в шоке. Эти двое две стихии, которые столкнулись в одном месте. - Ты кроме себя уже никого не видишь!? С чего ты вдруг решил, идиот, что я приехала к тебе? На кой черт ты мне сдался? - нет, она не обижает его, она просто констатирует такой же факт, который приводил и Кощей, буквально только что. - С чего ты решил, что можешь так со мной говорить! - блондинка хватает рукой стул, который стоит не так далеко от барной стойки, и ударяет его об пол, и в секунды, тот ломается на щепки, которые летят и в Чернобога тоже. - Не хочешь, - шипит. - так не мозоль мне глаза! Не лезь ко мне! - подходит, так, чтобы между ними остался всего лишь шаг. - Пиши письма, милый. - рукой задевает его рубашку, которую только что теребила эта дешевка, и отворачиваясь, проходит к впечатанной в стенку его знакомой. - Пф, тоже мне, нашел с кем ошиваться. - хмыкает, и проходит в сторону, где продолжается стойка. Все, с нетерпением ждут ответа от мужчины. Люди эти уверены, весь спектакль, не может так быстро закончится. Вот же русские. Им все словно кино. Даже то, когда два бога, едва ли не убивают друг друга.

Афродита сейчас бы так быстро опрокинула в себя пару рюмок горючей жидкости, чтобы по сильнее разжечь тот огонь, который сейчас в ней не находил себе места. Девушка выдохнула, она смотрела вперед, пыталась успокоить себя, однако это не помогало. Он слишком сильно вывел ее, возомнил себя незнамо кем, и решил, что может просто так взять, и выбросить ее словно испорченную игрушку. Нет, ее это не устраивает, пусть ищет другие способы, как можно будет от нее избавиться. Если это потребуется вообще. Что она, знала что ли, что сможет встретить его в этом баре? Будто бы специально выискивала его с собаками, и решила как можно скорее испортить ему Новый Год. Да нужен он ей был больно. - Знала, допустим. - высказала Афродита, когда ощутила, что над ней нависла его фигура. Его тело, едва ли касается ее, и губы так спокойно шепчет на ушко те слова, которые якобы выбраны для того, чтобы оправдать догадки Чернобога. Нет уже, как будто она должна была выбирать еще. - Я не была в России ни разу, голубчик. - говорит Афродита, и сжимает руки в кулаки, чтобы сразу же не повернуться, и не ударить его, за тот самонадеянный голос, которым он обдает ее локоны, чтобы не ощущать его дыхание, и биение темного сердца. - Хм, ты сам себе испортил его, я ничего не делала. Не стоит винить меня в том, что ты сделал своими руками. - а ведь и вправду. Веселились бы они дальше, а тут, он начал этот спектакль. Наверняка сломал нос тому смертному, привлек к себе внимание, и разозлил Афродиту, которая совершенно не собиралась ломать ему всю малину. - Не обращал бы внимания, ведь ты умеешь это делать, с чего вдруг такой порыв? - он убирает руку со стойки, и ведет ее по внутренней стороне ее бедра. Боже, как она сейчас зла, как ненависть на него раздирает ее на части, словно волк, вонзил свои клыки в ее беспомощную плоть. Она ощущает эту боль, все, словно ощущает каждую струйку крови, медленно спускающуюся по ее телу. Ей хочется воспротивиться, она хочет отстраниться, но дает ему возможность трогать себя. Только ему, так нежно, так свободно. Почему? Сама не знает. Почему именно он? Зачем Афродита позволяет себя касаться, запускать свои щупальца дальше. Могла бы просто ударить его, не дать возможности трогать, и все. Он просит, она это знает, просит убраться. Но хочет ли сам? Что он боится разрушить? Свою сущность, которую создавал годами, тысячелетиями? Афро сверкает глазами вперед. - Я приехала сюда отдыхать, и никуда не уеду. - настойчиво отзывается богиня.
Он припирает ее к стойке своим телом. Девушка смотрит вперед, немного упираясь о стойку. Позволяет ему так обращаться с собой, позволяет ему схватиться за ее шею, опрокинуть на себя, целовать сейчас, так беспардонно, после того что наговорил ей. Какая сила воли. Она до сих пор не расцарапала ему лицо, до сих пор не накинулась на него, и ждет, ждет того момента, пока его губы коснуться ее. Этот момент наступил, и Афродита только ответила на него. Она подалась немного головой наверх, чтобы не дать ему так быстро отстраниться от себя, даже хотела обнять его, за шею, и притянуть к себе, давая понять, насколько она желанна для него, и никто другой не сравнится с ней, никто. Никакая из этих смертных, никто не сможет так изощренно манипулировать его действиями, даже не прибегая к силе. Он думает иначе? Это его право. Афродита вздыхает, стоит только Чернобогу отстраниться. На личике всплывает ехидная усмешка. Господи, он действительно решил, что все это дело рук Афродиты, что если его тянет к ней, то это никак не может быть он сам. Ну конечно, бог Нави, никогда не поддастся женщине, не сможет пойти на ее уловки, на ее уговоры. Никогда. Слышит, как он ругается, и в этот момент, смотрит в ту сторону, где только что зазвенели стаканы. Потом делает легкое движение руками, и поворачивается лицом к нему, сидя на барном стуле, положив ногу на ногу. - Кто, из здесь присутствующих, использует свою силу? - блондинка встает, и смотрит на бога тьмы. - Решил, что я на тебя влияю? Да не смеши меня. - усмехается, и подходит к нему ближе. - Мало того, что ты оскорбляешь меня, так еще и обвиняешь во всех грехах. Увы, милый, ты ошибаешься вновь. - Афродита делает шаг еще один, в сторону Кощея. Она до сих пор вся пылает от ненависти, и от того чувства, которое только недавно в ней поселилось. Она смеется, над ним. Смеется над его угрозами. - Да ты серьезно? - улыбается, и садится снова на барный стул, поправляя волосы. - Действительно решил, что я могу пожалеть за то, что не боюсь тебя? - вновь встает, и подходит к нему вплотную. Пусть отстраняется, пусть делает с ней что угодно, но сейчас, она покажет ему, насколько мал ее страз к нему. - Не боюсь и сейчас. Не боюсь. Можешь мне угрожать, можешь делать все что хочешь. Мне не страшно. - усмехается, и проводит ему по рубашке, там, где находятся пуговицы. И почему все так трогают их, всего лишь материал. Снова отдергивает одну, и смотрит в его глаза. Он зол, зла и она. Сейчас, между ними такая атмосфера, которая быстро накаляется, и не остывает. Не успевает просто остынуть. Афродита не отступится, и он тоже не сдаст назад. Что будет дальше? - Ты такой злой, злой, и уверенный в себе... - она не договорила, потому что остальное, было не важно. Но продолжение было. И она произнесла его в своих мыслях. .... Это  и заводит, это и манит. Ты об этом знаешь... догадываешься. А что же тянет тебя? Что? Правитель Нави.

Их разговор, зашел уже до того далеко, что вместе, они даже не заметили, как весь народ вышел из клуба, покинул это место в порыве страха, который наслал Чернобог. На Афродиту это не действовало, да и к чему богу делать так, чтобы богиня его боялась, как Кощей считал, что это чувство придет к ней само. Нет, не придет. Она такая же упрямая, как и он, не смотря на то, что является богиней любви. А любовь, повторимся, еще пару тройку раз, слишком сложное чувство, чтобы сразу же его распознать, да и к тому же, угадать, что на уме у обладательницы такого дара. Но сейчас, он будет кидаться из крайности в крайность, лихо маневрируя между всеми своими чувствами, эмоциями и ощущениями, обзывая, оскорбляя Афродиту. До чего это неприятно, но уже вошло в привычку, выслушивать о себе гадости прямо в лицо. К чему ему держать все это в себе, пусть сейчас же расскажет, что он о ней думает. Он выгоняет ее. Выгоняет, якобы из своего дома. Да, будь она в его квартире, то он еще имел бы право так с ней поступать, но пока, она здесь в баре, и даже не смотря на то, что это его территория, она может находиться здесь, сколько хочет. Он так нагло врывается в Грецию, разбивает вдребезги ее спокойствие, потом кидает ее, и уезжает, больше не появляясь, что же, это так на него похоже. Афродита стоит, и смотрит на него. Что он будет дальше делать, что скажет, чем еще будет отговариваться, и как теперь будет выгонять.
Сейчас, Кощей был похож на колючку, которая так мастерски показывала свои иголки, требовала одиночества. Он обвинял Афродиту чуть ли не во всех смертных грехах, в том числе и в тех случаях, где она и вовсе не принимала участия. Глупый, старается показать ей, что она не может влиять на него, не может просто так приехать и нарваться на хотя бы дружескую беседу. А что в этом такого? Он сломается, если вдруг подойдет, и скажет: "о, какая встреча! Давно не виделись. Как дела?". Хотя бы так, не смотря на всю банальность этих фраз. Но нет, ему нудно вести себя как последняя скотина, пытаться выгнать ее оттуда, откуда он знает, что упрямство блондинки ее ни за что не уведет. Он перегибает через стойку, и хватает текилу. Да, только в ней кажется, есть для него утешение. Глупый, ну как он мог такое решить? Афродита подходит еще ближе, сокращая расстояние, но не так быстро, а медленно, чтобы не спугнуть его, не дать ему возможности увернуться, или уйти. Продолжает теребить его пуговицы, даже не обращая внимания на то, что он говорит сейчас ей, пытаясь обвинить ее в том, что она противоречит своим же словам. Он тоже не сахарок какой, тоже не прав, однако правильно выкручивается. Но эти выкрутасы, были бы как раз только для земных женщин, но не для Афродиты, которая уже давно понимает, что тут происходит, но злость, и ненависть не дают ей покоя. Она поглощена, и даже если с виду, такая вся спокойная, этот вулкан, может прорваться в любой момент, взорваться, и разметать здесь все к чертям, закидав лавой, и утрамбовав своей прелестной ножкой.
Он требует ее посмотреть на него, при этом хватает за подбородок, и тянет личико Афродиты вверх, чтобы заглянуть в ее глаза. Богиня смотрит на него, и немного улыбается на то, что говорит сам Чернобог. Не смешно, но зато как его все это раздражает. Такое ощущение, что Афро приехала именно за этим. Именно для того, чтобы как следует его взбаламутить, чтобы он не был таким спокойным, не был таким упрямым и равнодушным ко всем. Что же, признаться честно, у нее это удалось. Чернобог еще чуть-чуть и начал бы метать молнии, словно Зевс, в ярости, стараясь прикончить Афродиту как можно быстрее, за ее наглость и настойчивость. Как он смотрит, в его глазах, помимо ненависти, желания ее уничтожить, есть что-то еще, и для Афродиты это пока такая же загадка, как и для Кощея, загадкой остается то, почему он так на нее реагирует. Афродита уже ждет, очередной его холодный поцелуй, к которому его явно тянет, но он отстраняется, и отходит, вставая к ней боком, и наливая еще одну порцию текилы. Отстранился, значит. Отшил, грубо говоря. Наглец. Глаза Афро наливаются очередной порцией гнева, и девушка поворачивает голову в сторону барной стойки, смотрит на нее, видя в прекрасно отполированной поверхности, свое кривое изображение. Но в этом кривом изображении, прекрасно видно было бирюзовые глаза, которые потихоньку начинали принимать темный оттенок. Нет, они у Афродиты никогда не становились ни черными, ни красными, только если темно-голубыми, а потом снова принимали нужный оттенок. Афродита выдыхает, ловя ушами последние слова бога, и прикрывает глаза, а потом, резко открыв их, берет рюмку с налитой для нее текилой, встает и проходит так, чтобы быть напротив Чернобога, не спеша делает выпад рукой, и выплескивает жидкость в лицо богу тьмы. Жестоко, но справедливо. Он слишком много наговорил за сегодня. Афродита делает это все, на свой страх и риск. Ведь сейчас, ей, возможно, грозит едва ли не смертная казнь. Девушка осматривает всю картинку, когда по лицу бога тьмы медленно стекают струйки горячительного напитка, а капли падают на пол. Делая небольшую паузу, Афродита кидает рюмку в стенку, при этом попадая в зеркало, которое, конечно же, разбивается, вместе с остальным стеклом и валится все это под ноги двум богам. Афродита смотрит на Чернобога, продолжает сверлить его взглядом. - Не надейся, милый. Меня, отсюда ты не выпроводишь. - хмыкнула и прошла в сторону зала, спокойно выдыхая, что пока смогла избежать каких-либо действий от него. А бог тьмы, видимо просто кипел от злости, теперь, после такого то выпада, после того, что она сделала, как посмела поступить. - Я сама решу, когда мне нужно будет уехать, и ты, не сунешь свой нос, в мои дела! - оказавшись от него на достаточно большом расстоянии, понимая, что даже это ее не спасет, Афродита поправила на себе футболку, и прошла потом к тому дивану, где валялся ее пиджак. - Ты слишком много на себя берешь, Кощеюшка. - дразнящим тоном выпаливает Афродита, и отряхивает белый пиджак, надевая его на себя. Но в душе, ощущение такое, что скоро ее повесят прямо здесь, в этом клубе, и с утра, работники будут созерцать прекрасный труп, привязанный за шею к потолку.

Слышит эти слова, через свои движения, через силу, которую в себе так долго держала, слушает, и умиляется его самовлюбленности. Она? В него? Влюбилась? Как только ума хватило, чтобы этот бог подумал, что богиня любви, способна вообще на любовь. Афродита не была способна. Она не подчинялась даже собственным чарам, которые действовали на других богов слишком медленно, и фактически ничего не меняя. Перестав отряхивать пиджак, и уже едва ли натянув его на себя, Афродита останавливается, и медленно поворачивается на Чернобога, смотря спокойным взглядом, смотря за тем, как он наивно старается убедить себя в том, что все это дело ее рук, ради того чувства, которое проснулось вдруг в ней. Объяснять бесполезно, он даже не воспримет это всерьез, посчитает за бестолковую отговорку, вновь придуманную Афродитой. И все это он вычислил тем, что она облила его текилой, отстранила от него тех девиц, или что? Что в ее действиях указало ему на ее влюбленность? Глупости. Афродита смотрит на него, на его глаза, в них есть что-то холодное, что-то отталкивающее. Её никогда ничто не могло оттолкнуть, даже если бы он притащил ее в Ад, и заставил жить там с грешниками, ничего не страшно, за столько лет, Афродита уже лишилась страха. Приехала отдохнуть, да лучше бы осталась там, среди родных, и близких гречанок, и греков, чтобы не видеть его лица, чтобы невзначай встретиться с ним. Пускай говорит, ему хочется выговориться, ему хочется чувствовать себя нужным кому-то, потому что именно так он сможет сделать тому человеку больно. Сейчас, он решил поиграть на чувствах богини любви, неверный ход, не верный, потому что как бы он не старался, его уговоры, его самонадеянность, в который раз, заведет Чернобога в тупик.
Он медленно подходит, словно крадется. Девушка продолжает стоять на месте. Внутри, пустота. Да, молодец, он опустошил ее, но станет ли от этого лучше. Гонит всех от себя, такой одинокий, по жизни волк, которому никто не нужен, лишь собственное место в Нави, и тот глухой замок. Богиня отворачивает от него голову, как только его рука касается золотых волос, но это не мешает Чернобогу снова прильнуть к ее губам. Без особого энтузиазма, она дает ему это сделать, дает, потому что решает, пусть играет, пусть натягивает на себя маски, что ей, сложно подождать немного? Нет. Ребенок решил поиграть, решил оскорбить ее, еще сильнее, словно он всегда хочет ощущать себя господином всего, даже тогда, когда не находится на собственной территории. Он играет, она это видит, но что поделаешь, дается, пусть развлекается. Чернобог отталкивает ее от себя, надсмехается. Афродита смотрит в его глаза, на его лицо, спокойно так, без особых эмоций. В этот момент, ей в голову приходит такое заключение, которое не понравилось бы самому богу тьмы. Но она не озвучивает его, еще рано, рано, что-либо делать, рано наступать, ведь будет еще время, будет момент, в котором Афродита сделает из себя победительницу. Он сравнивает ее со смертными, сравнивает с этими девицами, стерпит, ничего страшного, и не так за это время, бог тьмы смог ее опустить. Сейчас, ему можно, никто не слышит, никто не узнает об этом. А она, девушка умная, взрослая, понимает, что не стоит так быстро закипать из-за того, чтобы доставить лишь ему удовольствие. Опускает глаза, и смотрит в пол, сглатывает, спокойно так, расчетливо, потом осматривает помещение, и следит за тем, как бог плетется к барной стойке, снова к своей текиле.
Афродита следит за каждым его движением, за каждым жестом, словно застыла, превратилась в камень, так и не проявляя ни единой эмоции. Сейчас, да признаться, ей тяжело. Тяжело от того, что она совершенно не при чем, приехала в Россию, чтобы отдохнуть, а на самом деле, вышло иначе. Встретила его, развели они тут скандал. Сам же начал, первый затеял эту игру. Продолжай, продолжай Кощей, само утверждайся, втаптывай ее в грязь, топчи, не жалко, только сам потом не пожалей. Глаза Афродиты снова вернулись к разглядыванию бога тьмы. Он говорил такие глупости, и так уверенно, что Афродита, будто сейчас возьмет, и сразу же начнет его соблазнять. Да больно надо. Спать с ним, отдаваться ему. Пусть идет к своим смертным, раз отличий нет, с чего вдруг решил развлечься. Хватит молчать, хватит стоять словно статуя. Пора начинать, вот он, этот момент. Афродита делает спокойные шаги вперед, опуская пиджак на стул, который стоял, не так далеко, идет, словно путь этот пройдет уже раз сто. Останавливается вплотную к богу тьмы, и смотрит ему в глаза. - Неужели наш темный бог побоялся любви? - тихо шепчет, словно читает молитву, осторожно, вкрадчиво, без желания обидеть, так спокойно. - Боится, всего лишь какого-то чувства. - хмыкнула, и опустила глаза, осматривая его, а потом снова возвращаясь к его глазам. - Может быть, это чувство тебе не ведомо, потому что именно в нем хранится твоя слабость? - осматривает его лицо и осторожно проводит по его волосам, едва касаясь, стараясь не сильно даже их шевелить. - Сравниваешь меня со смертными. - небольшая пауза и усмешка. - сравнивай. твое право. Только если так, между нами говоря, пока никто не слышит, ты, на острове сбежал не просто так. Ты побоялся, ты побоялся стать не тем, каким ты являешь сейчас. Глупый волчонок. - шепчет, шепчет прямо в губы, немного касаясь их, но она не хочет этого, не хочет и всеми силами удерживает поодаль от него. Только лишь говорит. - тебя всегда ненавидели, а здесь, ты вдруг решил, что относящаяся к тебе спокойно богиня любви, влюбилась в тебя? - не таит в себе улыбку, показывает ее, отстраняется, не трогает его вообще, смотрит просто в глаза. - Мне не за чем сейчас развлекаться с тобой. - поводит плечами. - Тем более, иди, замени меня другой, смертной. В нас ведь нет разницы. - сдерживает спокойствие и ждет. Первой она не уйдет отсюда, не сдвинется с места, не пойдет на уступки. Не сможет просто так сдастся.

Стало так тихо. Во всем помещении. Клуб пустовал, в нем не было никого, кроме этих двоих, что изводили себя до сих пор. Сквозь спокойствие и тишину, кажется, можно было услышать все. Как внутри кого-то из них снова кипит злость, в попытках остановить ее, начинается движение. Холодное, спокойное, уверенное. Они словно в шахматы играли здесь, стараясь с двух ходов, сразу же уничтожить все войско, прорвать оборону, и занять позицию во главе чужого государства. Но не тут-то было. Никто из них, не хотел сдаваться, и на этой монохромной доске, уже можно было насчитать миллионы фигурок, которыми они так мастерски играли. А за стенами этого здания, наверняка уже пошел снег, наверняка часы пробили полночь, и люди стали справлять нормальный новый год. Что же, им куда больше повезло, чем этим двум. Но знаете, прекрасная поговорка гласит - "с кем новый год встретишь, с тем его и проведешь". Боги были обречены. Они уже встретили новый год, пусть вместе ссорой, но так же, находясь совсем рядом, друг к другу. Теперь, целый год, что наступил, они проведут, изводя друг друга, своими выходками. Да, кажется к концу, они вместе повесятся от такого неспокойного времени. Выдохнув, Афродита стояла все так же спокойно. Кажется, ее сердце даже перестало на минутку биться, оно остановилось, словно ждало новых ударов в спину, сегодня у Чернобога это прекрасно получается. Девушка приподняла голову немного выше, стоя перед ним так гордо, и уверенно, что говорило о том, как тщетны были его попытки сделать так, чтобы она возненавидела его, какими тщетными были попытки оскорбить ее. Когда вокруг никого нет, у них есть больше тем для разговора, но Кощей решил сейчас же прервать все это веселье, и медленно подойдя к Афродите, сказал пару тихих слов, но таких отчетливых, что богиня запомнит на всю свою оставшуюся жизнь, к сожалению, слишком долгую, чтобы разбрасываться при этом словами о смерти, скорой и беспощадной. Потом, он медленно покачиваясь, обычной походкой, которой пользуются мужчины, делает несколько шагов в сторону, и последние слова летят в Афродиту, словно стрелы. Он таки первым решил отсюда уйти. Боже, какой же он не спокойный. Не мог смириться с тем, что придется терпеть ее, решил уйти, чтобы показать свою спину? Показать то, как она ему не нужна, и то желание, которое было между ними на острове, испарилось вовсе? Афродита не могла бы поверить даже в долю всего, о чем он сказал. Да он просто боится, боится переступить через себя. - Трус! - произносит Афродита, до сих пор стоя спиной к его спине. Она не уверена что это заставит его повернуться к ней, не уверена что он вообще хоть как-то отреагирует на это слово, но оно было сказано с такими эмоциями, с такой издевкой, что ни разу не использовалось богиней любви. К чему ей все это? Зачем она пытается остановить его этим? Зачем сейчас, делает плавное движение, и поворачивается к нему лицом, чтобы видеть уходящий от нее, в сторону двери, затылок. Странность, но Афродита быстро поджимает губы, и кусает их. Что ей еще сказать. Что? Чтобы остановить его, чтобы попросить так жестко развернуться и снова подойти к ней, ощущать его рядом, его тепло, и дыхание. А главное, биение сердца, которое у него тоже имеется. Он бог тьмы, ну и что, много таких, и все они похожи, все они одинаковы, а он, нет. Он другой, совершенно другой, и нет ему замены. Странно почему она так думает, ну, наверняка знает, наверняка повидала многих, таких как он, например Аида, или еще кого. Все они склонны к убийствам, и убивают настолько быстро, что  нельзя и глазом моргнуть, а он нет. Он убивает так изощренно, даже если рассматривать случай с Афродитой. Сколько раз, Чернобог кидался в нее обидными фразами, и это медленно добивало ее, доводило едва ли не до истерики, чему доказательством будет разбитое стекло, которое раскололось на несколько частей, от попадания в него всего лишь какой-то рюмки. Наружу вырываются и другие слова, обидные для бога мести, да, обидные, потому что он никогда не сможет переступить через себя, чтобы совершить их, но она не говорит. Ни слова больше не говорит, потому что не хочет разрывать своим голосом даже половину той тишины, которая повисла над ними. Если он сейчас уйдет, пускай уходит, но ее последнее слово навсегда останется с ним. А для нее, он всегда будет тем, как она его обозвала. Девушка делает осторожный шаг назад, и встает рядом со стойкой, выдыхает, и проводит по волосам, прикрывая глаза, и успокаивая себя. Она не расстраивается, она лишь устала, потому что нет на свете того, кто утомил бы ее так быстро как Чернобог. Не касаясь ее, фактически, не проводя с ней ночь, она устала с ним ругаться. А что это могло значить? Могло значить лишь одно, что больше им не светит встретиться. Она не станет испытывать судьбу, хватит. Приехала сюда, ради того чтобы отдохнуть, а нарвалась на ссору с ним, с тем, кому даже неважно было то, что произошло на острове. Ну не верит она, что он не хочет ее, что не хочет больше касаться этой нежной, бархатной кожи, не верит, что не хочет целовать ее губы. Она не верит, что похода на тех, с кем он ее сравнивает. Обманщик! Трус. Только так, только такими словами его хочется обозвать, но он сейчас уйдет, даже не остановится, оставив ее здесь, одну, в незнакомом городе. Совершенно одну, отпустит. Будет злиться на нее всю свою вечность, и никогда больше не отправится в Грецию, чтобы побыть рядом хотя бы пару минут. Чтобы потом, снова сбежать в никуда.

Сейчас, Афродита чувствовала себя словно пойманная птичка. Она уже билась об это клетку, всеми силами, стараясь вырваться, но не получалось, она не могла прорваться сквозь плотно удерживающие ее прутья. От этого становилось душно, душно в этом помещении. Афродита часто дышала, спокойно, размеренно, смотря в спину уходящему богу мести. Она думала, что он уйдет, что у него хватит смелости не поворачиваться, хватит терпения. Но она ошибалась. Он встал, остановился, наверно размышляя над тем, как будет расправляться с женщиной, которая уже несколько раз за этот вечер, смогла вывести его из себя, лишив спокойного отдыха, заставив работать. Ну что же, сейчас он может развернуться, стать волком, перегрызть ей глотку, и закончить весь этот переполох. Кстати Афродита стала подозревать уже, что если Чернобог обернется сейчас, то его глаза будут чернее самой темной ночи, ни единого блеска в глазах. Так и было. Он развернулся, и, кажется, Афро ощутила на себе все муки ада сразу же, не отходя от кассы, как говорится. Богиня любви сощурила глаза, буквально так же, как на секунду сделал бог. Он смотрел на нее пронзающим взглядом, старался им укусить, уничтожить. Проникая в самую душу Афродиты, мужчина сделал резкий выпад, и за секунду оказался рядом с женщиной, хватая ее запястья и припирая к барной стойке. Вот он, конец? Афродита уже было подумала, как это будет выглядеть. В этом клубе, на утро, кажется, нашли бы сразу два трупа, и никто не был в курсе, кто сделал с ними такое. Однако действия Чернобога многим удивили ее. Его настойчивый, резкий поцелуй, пропитанный всеми эмоциями, словно кол вошел в сердце богини любви. Бог припирает ее еще сильнее, настойчивее целуя. Её губы ноют от причиненной им боли, но он не останавливается, не перестает прижимать к столу, пока Афродита старается сделать небольшой шаг вперед, чтобы ослабить хватку, чтобы прекратить это. Хотя, к чему ей отходить? С чего вдруг она будет это делать? Афродита поддается, расслабляется, и позволяет волку впиваться своими губами в свои, пусть и становится очень больно, но она отвечает ему, отвечает и требует еще. Он пробуждает в ней такие эмоции, какие не мог пробудить никто. И даже пусть ранее она не хотела его, не хотела только потому, что была слишком зла, теперь, эта ненависть, и эта злость, подогревали то самое чувство, которое Афродита с легкостью называет страстью. Страсть, кипящим, бурлящим потоком льется по венам, наполняя их новой жизнью. Да, будь рядом с ней, обнимай, заставляй ее страдать от боли, от невыносимой боли, но такой приятной, черт бы ее побрал, такой манящей. Целуй ее губы, заставляй их, потом изнывать от этого поцелуя, храня те муки, храня те покусывания, и нежным подрагивания. Да, сделай еще больнее, чтобы выместить на ней всю свою ненависть и злость, а потом окунуться в омуты ее голубых глаз, утонуть в них, раствориться, пропасть. Пропади там, останься там. Афродита кричала это всеми своими действиями. Придавая им резкость, стараясь вырваться из его рук, но так игриво, так заманчиво, давая ему понять, что она может освободиться, и, желая, чтобы он еще сильнее прижимал ее, чтобы еще сильнее останавливал, чтобы не пускал, и продолжал дарить ей ту самую боль. Не получилось, как он хотел, и не будет. Она все равно сделает по своему, ощущая, как бьется его сердце, наперебой с ее, требуя продолжения. Чернобог усаживает ее на барный стул, и у богини больше нет шансов сбежать, зато свободны руки, которые начинают без разрешения блуждать по его телу, так же как он блуждает сейчас по ее. Хочет доказать, что не стесняется чувств, что не стесняется эмоций? Да, пожалуйста, Афродита не против, только пусть не прерывает этот порыв, пусть не останавливает поцелуй, после которого Афродита будет желать еще большего, продолжения. Обнимает его за шею, прижимает к себе, а другой рукой снова бродит по пуговицам. Сними, сними с себя эту идиотскую рубашку, освободи тело, и отдай его ей, отдай. Не выдерживает, отпускает его шею, и проводит другой рукой по его груди, ухватывая обе стороны рубашки, и дергает ее в разные стороны, заставляя эти проклятые пуговицы, слететь с приглушенным хрустом, и удариться об пол, создавая эхо, в пустом помещении. Стягивает ее с него, бросает на пол. К черту, всю одежду к черту. Она не нужна, только лишь делает хуже, не дает глубоко вздохнуть, не хватает воздуха. Поцелуй прерывается, но она не хочет этого. Куда он решил снова сорваться? Куда? Бежать она ему не даст, хватит сбегать от нее, хватит прятаться. Смотрит в его глаза, и немного останавливает порыв, рвущийся из нее словно буря. Проскальзывает пальчиками по его груди, вниз, требует избавиться от джинс, снять их, они же не нужны. Приподнимается, и обнимает за шею, вздыхая так отрывисто, еле сдерживая себя. С ним, хочется позабыть обо всем, с ним, хочется быть другой. Возможно, он прав? Она влюбилась? Но покажет ли это чувство потом? Станет ли оправдываться, или скажет, что действительно оно есть. Кому это нужно сейчас? Да никому… Только лишь ее волнующемуся сердцу, и так лихо бьющемуся о стенки организма. Не уходи. Хочет прошептать, но не может. Не может, потому что воздуха мало, слишком жарко. Кусает губу, проводя по ней своими зубками, оставляя красный след, потом резко цепляется за его, даря осторожный, мягкий поцелуй. Едва заметный, но все же. Пусть думает что хочет, пусть считает ее бестолковой дурой, пусть решит, что она такая же, как и все смертные женщины. Но внутри, он же знает, какая на самом деле Афродита. Какая она другая, и порой, даже агрессивная. Но ведь она сама, умеет сдержать его агрессию, сдержать его гнев, и дать другое, дать спокойствие, нежность. Он вернулся ли? Вернулся ли тот Кощей, которого она видела на острове? Нет, он исчез, но для нее остался другой. Да, такой резкий, грубый, ненасытный. Одним словом, сейчас, принадлежащий ей. Больше никому. Обойдутся. Пусть подавятся от зависти, потому что он - один такой. И этих мыслей было достаточно, чтобы навсегда окунуться в его нежность, нежность прикрытую страстью, и жестокостью. Снова делая легкий выпад к лицу Чернобога, она касается его губ, своими губами, прикусывает их, тянет руками его к себе, старается не отпускать, не давать ему шанса вырваться. Проводит по плечам, потом по шее, вверх, до волос, зарывая в них пальцы, и сжимая. Закрывает глаза, снова целует его, и тихо шепчет, почти не открываясь от поцелуя. - Останься со мной... - этого хватает, хватает, чтобы снова ощутить то волнение, вдруг он воспользуется этим. Но старается не показывать всего этого. Открывает глаза, смотрит в его. В них так много страсти, так много желания. - Не уходи. - снова шепчет девушка, и улыбается, прижимая его к своему телу, вновь блуждая по его груди, отпуская волосы и едва заметно, касаясь пальчиком его губ.

Отредактировано Aphrodite (14.06.13 20:23)

Афродита на минутку закрыла глаза, и мир, который вроде остался прежним, в ее подсознании, повернулся совершенно иной стороной. Теперь, приятное тепло, от касаний Чернобога, разливалось по всему организму, словно тот самый горячительный напиток, абсент, который Афродита выпила, минут двадцать назад. Двадцать минут, как быстро летит время. И за этот отрезок, за этот период, эти двое успели переругаться, а теперь понять, наконец-то, почти решить для себя, что друг без друга им тяжеловато. Почему нельзя остановить это время, почему нельзя просто сказать ему "стой" и продлить минуты, когда он осторожно касается ее губ. Когда едва заметно покусывает их, оставляя боль, такую приятную, и желанную, от которой нельзя отказаться, которую нельзя игнорировать. Нет, только не эти чувства, только не приятную дрожь, которая пробирает все тело, стоит ему на минутку коснуться волос. Он ощущает ее рвение, ощущает то, что богиня любви поддается ему. Берет спокойно ее за волосы, и медленно отстраняет голову от уже известного ей положения. Глубокий вдох, и шумный выдох, после чего глаза Афродиты снова закрыты, снова она не видит ничего, кроме темноты. Ей кажется, что это его глаза, и она утопает в них, утопает в их бездонности, и полном мраке. Готова отдаться ему, готова ступить на эту кривую дорожку, где он будет избегать ее, а потом снова принимать, снова так же сжимать бедра, требуя их, желая, с такой страстью, что незаметно сжимая пальцы, и оставляя там красные следы его рук. Господи, она хотела вечно так сидеть, вдавливаясь ноющей поясницей в барную стойку, и терпеть боль, терпеть, сжимая зубы, но и наслаждаться ею, каждым мгновением, и каждым его жестом. Она хочет шепнуть " не прекращай", но не может, не может, потому что стоит Чернобогу сделать шаг к ней, сделать приятно, как мысли теряются, и словно превращаются в одну кашу, из которой выудить что-то внятное, совершенно не реально.
Богиня прижимается к телу Чернобога. Кажется, что между ними так тесно, и даже становится жарко, но этот жар не замечает никто, просто продолжая наслаждаться друг другом. Бог тьмы приподнимает богиню, и пытается осторожно стянуть ее брюки. Они здесь не нужны, верно. Это лишняя одежда, сжимает тело и заставляет теряться, заставляет их снова окунаться в злость, чтобы как можно быстрее остаться совершенно не защищенными какими-либо тканями. Брюки поддаются, а Афродита всего лишь помогает ему, сделать так, чтобы белая ткань отлетела в сторону, уже как ненужная, и перестала мешаться. Чернобог приподнимает тело богини снова, и теперь уже отталкивает в сторону надоедливый стул, который совершенно не нужен для того, чтобы быть рядом, сажает Афро на барную стойку, и в это время, осматривая его, богиня улыбается, пребывая в таком блаженстве, что не описать ни одними словами. Сердце колотится в невероятном ритме, кажется еще немного, и оно вырвется из груди, оставив Афро без жизни. Богиня старается втягивать как можно больше воздуха, наполняя им легкие, но ей мало, потому что сейчас, он находится от нее достаточно далеко. Смотрит за ним, как Чернобог забирается к ней, и пытается немного отстраниться, чтобы дать возможность мужчине как следует расположиться. Кощею, кажется не нужно место, он и так, сможет уместиться между ног Афродиты, что как раз и делает. Богиня любви не медлит, и осторожно сжимает его тело коленками, сглатывая, и стараясь не потерять ровное дыхание полностью. Остается еще немного, и с такими частыми вздохами, женщина упадет в обморок, но, кажется, все еще держится. Чернобог что-то задумал. В его глазах словно сверкнул ледяной огонек, и рука бога мести вытащила из ведерка небольшой кубик льда. Да, это как раз то, что ей нужно. Приложив приятный, прохладный кусочек к уже высохшим губам, Афродита закрывает глаза, и словно по инерции выгибается к богу, ощущая, как медленно сползает этот лед по ее шее, к груди, а там, останавливаясь на минутку, продолжает бежать к животику. Становится прохладно, но Афродита не замечает этого. Вообще, она удивлена, почему лед не растаял сразу же, как только коснулся горячей кожи гречанки, ведь сейчас, Афродита ощущала внутри такой жар, такое пламя, которое грело ее, и заставляло порой даже изнывать уже от нехватки прохлады. Кощей усилил желание, медленно уничтожая дорожку, созданию льдом. Богиня любви кладет свои пальчики ему на волосы, и при этом, осторожно так, скромно улыбается, больше не желая отпускать Кощея куда-либо. Он снова поднимается к губам, и покрывает их своими, на что Афродита конечно же отвечает взаимностью, прикусывая его нижнюю губу и ведя потом рукой от волос, по шее, и вниз, к плечам, чтобы едва сжать их, впив свои ноготки, и отпустить, пробираясь по талии, к пояснице, и штанам. Шаловливые пальчики Афро, медленно проникают под ткань штанов бога мести, и в это время, пальчики словно сжимаются, впиваясь ногтями в кожу. Афродита осторожно ведет всю эту процессию по спине бога, оставляя там красные следы, но, не царапая до крови. Обнимает, и еще сильнее прижимает его тело к себе, слышит последние его слова, и улыбается. - твоя... - шепчет ему в губы богиня любви, и целует его, спокойно, иногда прерывая эти страстные действия, словно играя с ним, словно немного подразнивая. Мол, поиграй со мной еще немного, поиграй, или сделай так, чтобы мое тело ощутило не просто желание, а жгучую страсть, перемешанную с болью.

После шумного перемирия, спокойствие, и тишина, снова стали королями этого места. Казалось, внутри разливалось такое тепло, которое невозможно было ощутить когда-либо еще. Признаться честно, Афрдита наслаждалась этим моментом, когда не было ни ссор, ни склоков, летящей в стороны одежды, или предметов мебели. Ничего, только лишь будоражащая тишина, которая питала пространство в клубе. Так хотелось, чтобы было всегда. Ничего не мешало бы наслаждаться биением сердец, которые только что пережили большую встряску. Афродита закрывает глаза, и сглатывает. В горле так сухо, а распухшие, покрасневшие губы, ссохлись, и такое ощущение, что еще немного и треснут. Но богиня любви вовремя провела по ним языком, и открыла глаза, смотря в лицо тому, с кем хотелось быть рядом. Неизвестно по какой причине, но внутри, все говорило о том, что отпускать Кощея больше нельзя. Было ли с ней еще такое хоть раз? Возможно, было, но это происходило так давно, что и не вспомнить с кем. В ее жизни было столько мужчин, и только один, смог засесть так глубоко, даже не стараясь. Возможно это лишь ее догадки, о собственном чувстве, которое так щекочет нервы, и теперь, заставляет богиню переживать. Что будет, если они будут и дальше рядом? Что станет с ними? Нет, измениться они не должны, да и не факт, что судьба снова не разведет их, на сотни, и даже возможно тысячи лет. Это словно все неизвестный, загадочный сон, от которого Афро не хочет уходить, не хочет с утра открывать глаза и оказываться в Греции, там, где ее родина, там, откуда она приехала сюда, преодолев достаточно большое расстояние. Выдохнув, и посмотрев в глаза Чернобогу, Афродита усмехается. Она слышит его слова, которыми он словно пытается выразить свое недовольство. Это было так смешно. Он намекает на то, что встретив новый год вместе, они теперь частенько будут видеться? Боже, да неужели? Афродита не верила в эти глупости, но возможно, для того, чтобы поддержать разговор, мило улыбнулась, и провела ему по щеке. - А ты что против, видеть меня каждые выходные? - ну, загнула. Каждые выходные? Да он наверно повесится. Но разве не стоило бы попробовать? Риск, это же такая веселая штука, можно конечно увлечься, но не им. Они то всегда смогут держать себя под контролем. Верно?
Как только Чернобог отстраняется, Афродита осматривает его, с такой довольной улыбкой, и хочется ей съязвить что-то, но она не будет, не будет, потому что не хочет портить такой момент, когда между ними спокойствие, и пока что понимание. Чернобог тянется за бутылкой с текилой, и богиня любви усмехается. Да, снова пить. А ведь только недавно, выпили уже достаточно, чтобы свалиться замертво. Кстати, как там их трупик поживает? Ведь буквально сейчас, он стал свидетелем их бурного объяснения друг с другом. - Слушай, ты не думаешь, что труп надо убрать отсюда? - посмотрев на валяющегося мужчину, Афродита присела на барной стойке, немного приведя себя в порядок, и поправив волосы, слегка скинув их наперед, чтобы прикрыть свои плечи. Потом осмотрелась и снова взглянула на бога, улыбнувшись, при этом вспомнив, как совсем недавно, облила его этим напитком, и разбила стекло. Ну и ладно, не ей же платить за все это, правильно? Тем более, она вообще в гостях. Придвинувшись немного ближе, и сев нормально, девушка провела Кощею по плечу пальчиком, следя за его реакцией. Потом перевела тот на шею, и по скуле, снова возвращаясь на шею и плечо. Что с ней не так? Почему все время, эту женщину тянет на приключения? Почему ее просто притягивают такие мерзавцы, как этот, и, не смотря на все их желание, уничтожить блондинку, она остается сухой, выходя из огромного болота. - М, я подумаю над этим, в любом случае, не откажусь выпить немного текилы за компанию. - а разве ему нужна была эта компания? Наверно нет, но Афро не будет мелочиться. Эта девушка всегда уверена, что где бы ни присутствовала ее светлая душа, она нужна всем, и не смотря на то, как на нее реагируют. Все равно, потом не отвяжутся. - Да, а у вас тут ничего. - смотря все так же на лицо Чернобога, протянула богиня, положив подбородок на плечо мужчине. - Только, прохладно. - шепчет это ему на ушко, стараясь сделать так, чтобы при первой возможности, этот не свинтил куда-нибудь, или не решил вдруг пройтись по залу, чтобы больше не поддаваться на уловки Афродиты. - Но, зато есть тот, кто может всегда согреть... Текила, я имею ввиду. - усмехается, и целует Чернобога под ушком, помня, как ему нравится это, но не рассчитывая на то, что это пробудит в нем новый порыв страсти, в конце концов, он уже принял боевую позицию, а Афродита, как обычно, только лишь заметит как бог мести начинает возвращаться в привычное русло, сразу же испытывает на нем, свои женские примочки, только бы заставить сразу же сомневаться, сразу же бросаться в злость, закипать и ненавидеть ее еще сильнее, чтобы потом все это преобразовать в новом порыве желаний, страсти и даже может быть любви.

Отредактировано Aphrodite (16.06.13 14:09)

Афродита сейчас спокойно сидела рядом, смотрела на его шею, водила по ней, пока была такая возможность. В ней, кажется, было так много нежности, которую она хотела подарить именно ему, но не знала, нужно ли это делать, ведь все таки перед ней бог тьмы, бог мести и зла, а не какой-нибудь известный ей Амур, или кто-то из светлых богов, который с радостью ответит на все действия Афро сразу же. К ее великому удивлению, сейчас, Чернобог не был против этих ласк, он не был против рук, которые медленно блуждали по его телу, в то время, пока он медленно потягивал текилу, и слушал, что ему тихо шепчет на ушко Афродита. Богиня любви, упивалась этим моментом, он был таким душевным, каким не был никогда, даже тогда, на острове, Чернобог был немного другим, более сдержанным, и все же, каждый раз он поражал ее все больше, становясь непредсказуемым совсем. Сейчас, он словно готов был отдаться всем чувствам, которые в миг захватили его, и готов был окунуться в них с головой, но в то же время, Афродита понимала, что он не сможет так долго быть добрым, таким, каким он нравился ей больше. А может быть, только ради этих моментов, Афро и старалась его вывести из себя? Может быть, все это было специально, чтобы увидеть и другие стороны Чернобога? Кажется, он даже привлекал ее в любом настроении. Когда мужчина злился, то Афродита готова была в минуты распрощаться с жизнью, только бы подогреть его ненависть к себе. Богиня любви, тоже не такая простая штучка. Другая женщина уже давно бы плюнула, и перестала играть с огнем, даже не пытаясь узнать его настоящего, или совершенно другого, но только не богиня любви, которую, если заинтересовать, можно потом не остановить. Да, может быть, Чернобог считает ее пиявкой, ну и пусть, она будет делать так, как хочется ей, и этим, она будет еще сильнее его удивлять, сильнее поражать в самое темное сердце, занимать все больше и больше места, в его темной душе. - Ты огорчен? - вопросительно произносит Афродита, улыбаясь, и при этом, медленно утыкаясь в его шею своим носиком, а потом отстраняется, потому что Чернобог меняет положение и, оказывается, немного повернут лицом в ее сторону. Правда что ли? Его эта мысль огорчает? - Я конечно могу надоедать тебе немного больше, если ты попросишь об этом. - вот как она пошла. Никогда, и ни за что, она была в этом уверена, бог тьмы не попросит у нее быть рядом чаще, никогда не скажет этих слов, таких чуждых ему, и именно поэтому, Афродита заводит эту тему, как Чернобог отреагирует, и сможет ли заострить на этом свое внимание, или решит пройти мимо. Странно, и в то же время интересно, ведь ответ очевиден, но Чернобог не такой как все, поэтому Афро может позволить себе такую роскошь, поинтересоваться. - Абсент, водка, и еще кое-что...кое-кто. - богиня щурит глаза, но потом снова открывает их нормально и смотрит на Чернобога. Он точно понял ее намек, да тут и намекать не нужно было, речь шла о нем. Как раз в это время, подогретый ли этими словами, или собственным желанием, Чернобог медленно приподнимает ее лицо, и целует губы. Снова этот поцелуй, который она хочет продлить в вечность, но можно ли? Есть ли у богов такая возможность? Никому не известно. Возможно, это странно, но даже иногда, Афродита не уверена в том, что боги отличаются чем-то от людей. Единственное, что может как раз быть различным, это жизнь, которая дана богам навечно, а людям, приходится расставаться. Афродита видела много таких моментов, и они словно лезвием по сердцу, сейчас резанули богиню. Афродита немного отстраняется от Кощея, и смотрит ему в глаза. Понимает, что для них, это еще пока не так важно, но все же улыбается, наверно только тому, что смогла задуматься об их совместном будущем? Прижимается к богу и целует его, так страстно, что всю ее захлестывает это чувство, эта эмоция. Ей так хочется быть рядом, так не хочется его отпускать.
Но судьба вновь приносит самые необычные повороты свои, и как всегда, ломает самый кайф. В клуб, вдруг влетела пара-тройка полицейских, с автоматами. Кто им выдал оружие, они что,  Амон, в конце то концов? Афродита отстраняется от Кощея и смотрит на мужчин, которые сразу же остолбенели оттого, что обнаружили в опустевшем клубе. Спокойно сидящая парочка на барной стойке, и да, да, голые, ну, или почти. Афро сразу же принимает решение, что за Чернобогом её будут разглядывать меньше. Прячется, кое-как, едва помещаясь на барной стойке, и смотрит через его плечо. - Вам... - неуверенно произносит полицейский, все еще съедая взглядом блондинку. - надо будет пройти с нами! - нацепляет гримасу спокойствия и строгости, произносит следующие слова. - Накиньте сейчас же что-нибудь, и спускайтесь, немедленно. - нет, конечно же богам все равно на тюрьмы, полицию и так далее, но Афродита не уверена совсем, что они станут показывать свои силы. Бедные ребята, решат, что перепили в новогоднюю то ночь.
Что поделаешь, пришлось искать в клубе что-то похожее на покрывало, и накидывать на себе, потому что ну ладно, джинсы еще были целы, а вот футболка и рубашка, благополучно испорчены, перед действом на барной стойке. Богов посадили в камеру, и сказали, что с утра, выпустят, но Афродита уже представляла себе, какой будет эта ночь. Рядом с ними, а точнее соседями по камере, оказались достаточно не приятные мужчины, которым явно понравилась блондинка. Что-то подсказывало Афро, что парочка из них точно попробует к ней подойти и пофлиртовать. Но ей так этого не хотелось. Все же богиня любви не спит с кем попало, и не знакомиться тоже.

Все было прекрасно, и обязательно, в этом прекрасном, должна быть ложка дегтя. Да даже можно так сказать не ложка, а целый бак, с этим дегтем, который медленно растекался по всему, что видел вокруг себя, и не только. Оказавшись в камере, Афродита, конечно же, сразу приметила мужчин, которых здесь было слишком много. Все занимались своими делами, однако порой кидали хищные взгляды на блондинку. Конечно, за всю эту прекрасную новогоднюю ночь, в их отель, так сказать, с самыми лучшими отзывами среди данного населения, прибыл кусочек сладкого торта, который сразу же этим проглотам захотелось съесть с руками и ногами. Богине любви такой разлад не нравился. Она и сама выявила не желание иметь дело хотя бы с одним из них, но мозг мужчины устроен так, что уж если ему что-то взбрело в голову, то он обязательно этого добьется. Ну, так думали эти попахивающие алкоголем мужики, которые явно стали уже доигрывать партию в карты. Богиня выдохнула, ей стало неудобно, она еще сильнее укуталась в приятный плед, который ей удосужились одолжить, после не приятного разглядывания тела, и отстранилась, пройдя немного в бок, чтобы не попадать под внимание сокамерникам. Чернобог же напротив, обосновался, словно у себя дома, и в отличие от Афродиты, ему было вполне нормально бывать в такой компании. Нет, это все понятно, все ясно и так заметно, однако же, не нужно было бросать девушку одну. На это, Афродита медленно выдохнула, и скрестила на груди руки, чтобы закрыться от всех проблем. Хотя, если быть честной, проблемы сами липли к ней, словно банный лист. Пока богиня любви, старалась никак не замечать и даже не обращать внимание на вопли со стороны мужчин, один благополучно поднялся, немного пошатываясь, и подошел к блондинке, облокотившись рядом с ней о решетку, и придвинулся настолько близко, что его аромат, если это можно так назвать, проникал в носик богини, и та тут же отстранилась, хотя далеко убежать не получилось, ведь позади стена, некуда отступать. Девушка мельком взглянула на Чернобога, но тот так спокойно сидел поодаль, что надеется на его помощь, явно не стоило. Афро выдохнула, провела по волосам, и посмотрела на этого идиота, который считал себя мачо, среди всех здесь сидящих. Выиграл он. Ну и что? Ей то что? Словно от его выигрыша, Афродите должно стать так хорошо, что тот марафон на барной стойке, нервно будет курить в сторонке, даже рядом не стоять с его победой. Блондинка осторожно осмотрела мужчину с головы до ног, а потом и вообще опешила, когда выигрышем обозначили ее. Кто-нибудь вообще спрашивал богиню любви, хочет ли она быть в роли приза? Ну, уж нет, это ей не нравится, и в глазах Афродиты, заиграла нотка злобы и непонимания. Мужчина позволил себе дотронуться до нее, и Афродита отстранилась еще сильнее от него, но это, кажется, не помогло. Напор у русских, что надо, но не от таких богиня ждет этого самого упрямства. Хмыкнув, девушка прямо намекнула мужчине, что ее совершенно не интересует его личное желание, и он сам тоже никак ее не возбуждает. - Мне совершенно все равно, что ты там выиграл. Тем более, имей совесть, я не вещь, которую можно просто так взять и выиграть! - оттолкнув пьяного подальше, девушка посмотрела на Чернобога. Ну что ты сидишь, герой, на благородные поступки совести не хватит? Слишком чистое это дело, чтобы бог мести, решил замарать об него свои ручонки? Афродита была просто полностью погружена в такое состояние, в котором готова пере убивать всех здесь присутствующих. Да, у мужчин мысли лишь об одном. И этот пьяный, стал нагло приставать к девушке. Она, конечно же, могла бы уже давно ударить его, но, кажется, что Афро решила, не ее это дело, если кто-то решит за нее вступиться, будет не плохо, а если нет, сама вступится. Но не сейчас, еще пока рано делать такие выводы. Блондинка поправила волосы, и плед, который мужик беспардонно уже пытался стянуть. - Эй! - возмущенно хмыкнула Афродита, и оттолкнула смертного от себя. - Не достоин ты того, чтобы лапать меня! - на что мужчина усмехнулся, и лишь обозвал богиню девушкой легкого поведения, которой он может и будет пользоваться при всех, если на то будет его воля. Его воля? Да он смеется что ли? Он пытается подчинить себе богиню любви? Он! Какой-то смертный, пытается подкатывать к ней, с такой явной наглостью. Лапает ее, щупает все места, которые только попадаются ему, шлепает по попе, и все это потому, что Афро зажата в угле, и не знает, как сейчас ей действовать. Её голос, сейчас пользоваться им? Ну нет, во-первых, просто потому что девушке вообще не хотелось использовать силу на отдыхе, а во-вторых, ну что за мужчины тут собрались, что даже не могут защитить даму, попавшую в беду. На Чернобога, она уже перестала, надеется, этот мужчина лишь молчал. А богиню, одолевали смутные сомнения, что эта картина, его только забавляла. От чего ненависть внутри Афро начинала бушевать снова. Барная стойка и их нежности, быстро улетучились, когда она видит его спокойное лицо, и лишь меняющиеся глаза.

Вся ситуация в камере, уже превосходила все возможные границы. Мужчина не переставал нагло и даже слишком, приставать к Афродите, пользуясь ее беззащитностью. Беззащитность, это так ему казалось, на самом деле, Афро просто поджидала удачный момент, который мог бы уже наступить, если бы не дальнейшие действия этого мужика, и подначивания его партнерами по выигранному раскладу. Что за манеры, что за люди, до чего разбалованы, и не сдержаны в своих эмоциях, приняв на душу пару-тройку стопок с водкой или чем-то еще. В Греции, Афродита такого не наблюдала, однако ей показалось, что весь мир под управлением алкоголя, мог бы потерять голову, и натворить катаклизмов больше, нежели это смогут сделать боги. Богиня любви была возмущена таким обращением к себе, и порой, ее едкие взгляды на Чернобога, могли сказать о многом. Он сейчас, просто так, восседал, словно на троне, и не мог ничего сделать, или не хотел. В конце концов, кто тут мужик, Афродита, или бог Нави? Вопрос конечно риторический, после его безмолвия, Афро уже поняла, что на него надежд можно не возлагать. И как это на него похоже, он всегда решает включить свою несравненность, в те моменты, когда его помощь так нужна. Богиня резко выдохнула, и отстранила от себя пьяного заключенного, толкнув его в грудь, но мужик, с легкостью поймав ее запястье, притянул немного ближе. Это ей совсем не нравилось. От него разило спиртным, и казалось, что еще немного и ее стошнит прямо тут. Как бы это выглядело бы не красиво, но правда есть правда. Даже если она настолько плоха. Афродита отвернулась, и прикрыла глаза. Она не хотела даже смотреть на этого негодяя, который теперь, имел наглость трогать Афродиту везде, где только можно, требуя назвать ее свое имя, потому что, видите ли, в то время, когда ему захочется, он будет подзывать ее к себе, после того, как проведет с ней, он пообещал, незабываемый часик. Час? А тебя, пьяная ты рожа, хватит на час то? Возмущенно посмотрела на него Афродита, и тут же, едва ли не встретилась с его губами, как молния, отскочив в сторону. - Не смей трогать меня! - приказным тоном произнесла девушка, и в камере повисла секундная тишина, а потом протяжный стон возмущения, уже от всех сокамерников. Ну, уж нет, так просто она ему это не оставит. Как только Афродита уже было хотела вступиться за себя своими же силами, мужчина, рухнул на колени перед богиней, а потом и совсем распластался на полу, словно прибитый к нему сотнями гвоздей. Богиня медленно перевела взгляд на Чернобога. Это, было, конечно же, дело его рук, кого же еще. Никто больше, из здесь присутствующих, не мог быть богом, иначе, это было бы заметно. Пусть не так явно, но все-таки. Афродита была удивлена, признаться честно, она не ожидала что бог тьмы, удосужится вступиться за нее, или даже просто так, чтобы доказать всем здесь сидящим, что их трогать не стоит. В мужские разборки, Афродита не лезла. Она понимала, что этого делать не нужно, потому что взрослые, сами разберутся, не дети, и уж точно сами решат, когда с кого хватит. Но вот опять. Человек, пытается доказать, что он сильнее бога Нави. Конечно же, мужчина этого не знал, но проделанный с ним трюк, должен же был хотя бы что-то ему рассказать о том, с кем он имеет дело. Не с богом, так с магом. В это люди верят охотно, и даже придумывают различные программы с индивидами, которые якобы могут пользоваться магией. Глупенькие, возможно это не магия вовсе, а просто интуиция? А они принимают ее за нечто посланное богами свыше. Да кто из богов отдаст половину собственной силы одному из этих никчемных людишек? Скорее, наверно подавится. Финал этой разборки, как и в клубе, был одним и тем же. Чернобог не стал долго раскидываться ненужными фразами, и, показав сокамерникам, где их место, убил никчемного приставалу, и ловеласа, прямо на их глазах. Афродита выдохнула, прикрыв глаза, и немного отвернула лицо. Сейчас, на ней был всего лишь бюстгальтер, который этот пьяный, теперь уже мертвый, не мог сорвать, и все. Блондинка прикрылась отданным ей Чернобогом пледом, и посмотрела на то, как безжизненное тело падает на пол, и лицо бедняги искривляется в последней гримасе. Уже второй человек, которого пришлось убить Кощею, за то, что он приставал к богине любви. С чего бы ему так поступать со смертными, ведь он мог бы отпустить его, припугнуть и оставить жить, в наказание за содеянное, но Кощей поступил иначе. Он все решал быстро и молниеносно. Афродита опустила глаза на его руку, которую Чернобогу пришлось повредить, защищая Афро, выдохнула и посмотрела за тем, как он снова садится на скамейку, немного отодвигаясь и недовольным тоном приказывая богине сесть рядом. Афро было хотела начать возникать, но не здесь, не среди тех, кто мог бы следить за ними. Села рядом, однако с таким видом, что выказывал лишь недовольство. Ну, они поняли друг друга. Он ненавидел ее за то, что девушка уже второй раз за ночь, становится виновницей смерти человека, а она, зла была на него за то, что слишком медлил, мог бы и раньше показать этому мерзавцу, где раки зимуют. И только те, кто еще был жив, и смотрел за всем этим, не могли понять, что же происходит, и как такое могло случиться, что простая шутка, превратилась в убийство. Для богов, это было в порядке вещей. За их жизни, они насмотрелись и не таких ужасов. А кому-то из этой камеры, точно понадобится психиатр.