Touch me not.
Девиз дома Эйвери.
Герб - золотая гарпия на черном фоне.
Род деятельности - артефактология.

boy with a broken soul
heart with a gaping hole
dark twisted fantasy
turned to reality
kissing death
and losing my breath
(с)

Имя: Edmond Norman Avery | Эдмонд Норман Эйвери.

Возраст: Девятнадцать лет. Дата рождения - 4 февраля 1960 года. Это важно, ведь мы двойняшки.

Принадлежность, чистота крови: Пожиратель Смерти, чистокровный.

Кем и кому доводится: Ищу брата. Более того, мы не просто брат и сестра, мы двойняшки. Часто ли вы встречаете разнополых двойняшек? Вряд ли.

*Характер: Предполагаю, что как представитель Пожирателей Смерти персонаж не должен быть добрым и дружелюбным. Хотелось бы, чтобы мы как брат и сестра имели сходные черты. Хочется видеть капельку презрения к миру, толику томности, легкий флер таинственности и бесконечное равнодушие ко всему миру. Мой персонаж гиперболлизирован, у Элеоноры вообще не развита эмоциональность. Вашему герою это не обязательно.

*Внешность: На ваш выбор. Основное: среднего или выше среднего рост, обязательно брюнет. Мне лично симпатичен Брендон Рут (Brandon Routh).

*Биография: Из нашей обшей биографии: мы выросли в семье, которая издавна славилась своей... неоднозначностью. С одной стороны - уважаемый древний род с традициями, достойными аристократического общества Магической Британии, с другой... Род артефактологов, которые, по слухам, занимается по большей части темной магией нежели светлой. Известны в истории Орест Эйвери, знаменитый поджигатель маггловских деревень в Средние века, Белинда Эйвери, отравительница при французском дворе, благодаря которой французам было попорчено немало крови, Виктор Эйвери, некромант начала девятнадцатого века... Стоит ли продолжать? Вокруг Эйвери всегда ходило много слухов, но что из этого правда на самом деле?

Нас воспитывали по всем канонам чистокровных семей, внушали мысль о нашем превосходстве над грязнокровками, обучали азам темной магии и так далее. В одиннадцать лет мы оба отправились в Хогвартс, где попали на Слизерин. Там ваш персонаж подружился со Снейпом, Мальсибером и прочими будущими Пожирателями Смерти (канон). Позднее он привел в общество и сестру, которой на самом деле... До фонаря все это ваше общество.
Год назад Эйвери окончил школу и устроился работать. Могу предложить место в Министерстве Магии, но тут снова возможны варианты.

Эдмонд Эйвери проходит по акции №5.

Участия в эпизодах прошлого.
Ваш предшественник участвовал в важном эпизоде похищения Андромеды и Нимфадоры Тонкс с целью шантажа Теодора Тонкса. Организованное нами похищение было ценой, которую мы должны были заплатить Августусу Руквуду за мое оправдание в суде в деле Кэтрин Стюарт.
С частью эпизода можно ознакомиться здесь - Кладовая для хранения товаров.

Очень нужен для развития сюжета. Вопреки обычным заявкам зову не только и не столько ради игры с собой, сколько ради присутствия персонажа в игре. Будет вам и игра со мной, но я жду инициативности от вас.
Холодное обаяние, непринятие общественных норм, равнодушие к организации Волдеморта, которому мы присягнули - все это отличная почва для создания интересного, непохожего на типичных аристократических слизеринцев, персонажа.
Я жду вас.

Акция 4. "Предчувствую Тебя"

Говорят, Джеральда Саламандера привело в Аврорат вовсе не горячее стремление бороться с темной магией. Говорят, именно его прочат в будущие мужья Ирэн Мелифлуа – единственной наследнице рода, что талантлив в изготовлении ядов, и просто красавице.

Говорят, Питер Петтигрю не по своей воле стал одним из Пожирателей Смерти. Удастся ли Лили Эванс спасти одного из Мародеров и вернуть ему веру в себя?

Говорят, стараниями Ордена Феникса Андромеда и Нимфадора Тонкс скоро вернутся домой. Окажется ли Оборотное зелье достаточной маскировкой, чтобы обмануть бдительность Эдмонда Эйвери?

Говорят, Ксенофилиус Лавгуд получил приглашение на чай от самого Люциуса Малфоя. Чем мог заинтересовать чудаковатый журналист одного из самых влиятельных лордов магической Британии?

Говорят, совесть Беллатрикс Лестрейндж не так чиста – а иначе с чего бы ей оказаться в кабинете аврора Гестии Джонс? На какие вопросы предстоит ответить Пожирательнице Смерти, и что может почерпнуть Гестия из этой беседы?

Говорят, авария в Отделе тайн позволила нескольким людям заглянуть в будущее. Каково почувствовать себя тем, кто ведает тайны грядущих дней?

Говорят, что несчастный случай, произошедший с игроком "Пенфельских рыб", Пьером Леклером, до сих пор не дает покоя дипломатам Франции и Англии. Кто виноват в падении французского загонщика и было ли это случайностью?

Говорят, не все спокойно на Туманном Альбионе, и дементоры готовы разорвать соглашение с магами, чтобы переметнуться на сторону Темного Лорда.

Говорят, Аврорату удалось обнаружить нечто интересное в особняке Малфоев, несмотря на то, что Люциус и Нарцисса постарались скрыть все, чего не стоило бы видеть незваным гостям.

– Любовь! – звонкая гриффиндорская «любовь» полетела по сонной гостиной, по широкой дуге огибая девушку, не задевая ни волоска в ее прическе. Напряженный до состояния натянутой струны, Петтигрю подался вперед, угрожающе наставив палочку на нахалку. – Это понятие тебе знакомо, чи-сто-кро-вная? – последнее слово выплюнул ругательством прямо в ее широко раскрытые глаза. – Сомневаюсь, для вас ведь только длина и безупречность родословной имеет значение! Какие могут быть человеческие чувства! Змея… – И снова оскорбление в лицо. Дрожащая рука по-прежнему указывает на слизеринку. Он явственно увидел, как острейший осколок воткнулся в ковер в паре дюймов от правого ботинка, и плевать, что эти метафорические стекляшки были видны только ему.

Простое, но такое всеобъемлющее слово эхом прокатилось по пустой гостиной. Ирэн подняла испуганные глаза на гриффиндорца, который, по всей видимости, не на шутку разозлился. Любовь! Конечно, ей знакомо это понятие. Патриций и Араминта любили друг друга… По крайней мере, полюбили после свадьбы. Так правильно, так и должно быть. Для Ирэн тоже найдут подходящую партию, и она полюбит его. Разве может быть иначе? В среде аристократов браки по договоренности заключались задолго до рождения Ирэн, почему в ее случае что-то должно измениться? Любовь! Какой вздор. Она знает, что это такое.

– Если ты думаешь, что я сделала неверный выбор, ты не прав, Нэвус Дакворт. – Ирэн неслышно вздохнула, выдержав необходимую паузу, - У меня не было выбора, выбор – лишь иллюзия, которую с самого детства навязывает все магическое общество. Ты сможешь стать, кем захочешь, делать, что хочешь, когда вырастешь, - Ирэн ухмыльнулась, - если съешь все овощи и будешь слушаться родителей.
Девушка обвела глазами комнату, которая теперь освещалась причудливой люстрой, вроде тех, что были и в поместье Мелифлуа. Только там были не свечи, а какие-то яркие огоньки, надежно заключенные в стеклянную тюрьму.
- А на самом деле, ты вырастаешь, и родители, не имея других детей, - Ирэн посмотрела в карие глаза Нэвуса, - у тебя есть братья или сестры? Я бы хотела брата, - сбивчивый рассказ девушки походил скорее на бред пациента в Мунго, но она, тем не менее, продолжила, - родители говорят, что надо принять Метку, надо продолжать семейные традиции служения Темному Лорду, выполнять самые нелепые или сложные его приказы, - Ирэн закрыла глаза, - безропотно, не задавая вопросов, быстро и чисто.

- Есть некоторые глупости, которые особенно часто совершает человек. Например, отдает другому право выбора и отнимает его у себя. Или, скажем, оправдывается перед кем-то, кого должен презирать. Ты сделала обе эти глупости, моя смерть. Но я решительно не понимаю тебя. Почему ты не доказываешь мне с пеной у рта правоту своего Лорда? Почему не смотришь свысока, не унижаешь, не молчишь гордо? Почему ты вообще отвечаешь на мои вопросы и пытаешься доказать - и, кажется, не мне, а самой себе, - что это не ты, это тебя? - юноша отпустил кота, который неожиданно заворчал и подался прочь. - А я и не собираюсь ничего решать. Я передаю это право тебе. Что мне делать? Я не хочу умирать. Ты не хочешь провести всю жизнь в Азкабане. У тебя семья и хозяин, у меня, хм, кот и работа. Так скажи, что же нам предпринять?

Нарцисса вернулась в их с Люциусом покои и опустилась в кресло. Первое волнение схлынуло, уступая место привычному ощущению обреченности. Да, Лорда в поместье не было, но что с того? Мгновение - его нет, но вот он уже движется навстречу тебе в одном из длинных коридоров. Его неслышная поступь легка, и кажется, что Волдеморт скользит над землей, едва касаясь ее. Завороженная она глядела на того, чье имя уже сейчас не все рисковали произносить вслух. Интуиция подсказывала, что надо развернуться и бежать. Вспомнить все тайные пути из Малфой Мэнора, призвать на помощь все защитные чары. Но то ли идущий навстречу послал вперед себя заклятье оцепенения, то ли это было всего лишь...
(c) Нарцисса Малфой, "Match point"

СЮЖЕТ • СПИСОК ПЕРСОНАЖЕЙ • АКЦИИ

Проект "Marauders: One hundred steps back"
разыскивает следующих персонажей:

Найдены.

Дай мне знак, что ты жива.
Что не оборвется нить, не перелистнется страница, на которой он пусть не всегда рядом с ней, но на самом деле - рядом. На которой открыты для него двери дома Джонсов, на которой так верно и спокойно звучит голос ее отца, а сама Гестия молча готовит что-то, поглядывая на них время от времени. Ее присутствие было чем-то незыблемым и необходимым. Раз оступившись и оказавшись вдруг по другую сторону ее жизни, Фабиан старался не повторять своих ошибок. И долгое время он жил этим убеждением: будет она рядом или нет зависит лишь от него самого. Нет, это не было наивностью... Просто сильная, умная, ловкая Гестия - она всегда найдет возможность обойти все ловушки. Спокойная, уверенная Гестия слишком часто повторяла, что справится с этим. И с этим, и с этим... Слишком часто повторяла и слишком справлялась. Потому что когда наступил момент выбирать путешественника в Эйвери-холл, результат был слишком очевиден. И в то же самое время... нет. Фабиан выслушал слова Грюма, странным образом не веря собственным ушам.
Гестия, _его_ Гестия отправится в Эйвери-холл? К людям, которые, может, и не очень-то люди, раз посмели поставить под удар жизнь ребенка?

Через него – через тепло его руки Гестия медленно, тонкой ниточкой перетекает из страшного мира, который вроде бы и остался позади, так далеко, но в действительности не отпустил ее до сих пор, в мир другой – светлый, домашний, уютный, совсем чуждый тому, где ценой правды становится жизнь близких, где страх ребенка оказывается настолько силен, что перед ним не может устоять вековой камень, где нужно с глухим сердцем переступить через невинного.
- Я хочу домой, – Гестия смотрит на друга немного устало, но уйти себе позволяет только после того, как своими глазами видит: с легким хлопком исчезают из Косого переулка Андромеда и Нимфадора и сопровождающая их Эммилин.

Розье, вот с кем она точно не собиралась встречаться. Старые обиды не прощаются только из-за того, что прошло несколько лет. С этим молодым и непростительно богатым юношей была связана неприятная история, которую Лола предпочла бы забыть, но её память не была способна на такие подвиги. Несмотря на то, что они однажды выяснили отношение и ещё много раз сводили счёты, отвечая на подлость и насмешки друг друга обоюдным презрением, Лола ничего не собиралась ему прощать. Старая обида поднялась внутри слизеринки с энергией змеи, столкнувшейся со старым врагом.
– Не нужно разбрасываться бешеными взглядами, мистер Розье.

К концу дня, когда основной блок работы был завершен, Бенни не без удовольствия выдохнул и принялся колдовать над черновыми огрызками бумаги, наблюдая как исписанный чернилами пергамент сворачивается в изящные миниатюрки волшебных существ. По мановению палочки крохотные гномы принимались танцевать вокруг гарцующего единорога, и это небольшое театральное представление успокоило юношу и вызывало улыбку на усталом лице. Казалось ничего не могло потревожить беспросветный сон офисных клеток, разве что... Экстренный вызов? Серьезно? Едва заслышав призывной гудок сирены, изумленный Бенни наскоро допил остатки кофе и спихнул свой маленький зверинец в ящик стола. Он никак не ожидал срочного вызова, пронзившего застой офисного болотца и, чуть ошеломленный, молча просеменил за могучей фигурой мистера Боунса до самого Дырявого котла. И теперь он не без восторга наблюдает как тот заглаживает конфликт с капризным молодым знакомым юношей... Розье.

– Ксенофилиус Лавгуд, газета «Ежедневный пророк», добрый вечер, – удостоверение в знак подтверждения того, что настоящий мужчина является представителем одной из самых назойливых и пронырливых профессий, подкрепило сказанное. Когтевранец оказался ближе всего к мистеру Боунсу, но не он привлек внимание журналиста, а пресловутый Розье. Официантка тоже выглядела заинтересованной в решении возникшей проблемы, но вот темноволосый юноша мало того что явно страдал от какой-то навязчивой идеи, вдобавок считал, похоже, что хорошо скрывает эмоции. Пропажа не только дорога как память, но и важна. Это почти бесценная для вас вещь, ведь так?
– В каком настроении вы были, прежде чем обнаружили, что у вас что-то пропало? – Первый вопрос он рискнул задать пресловутому больше всех пострадавшему, и, не давая ему опомниться, обратился к следующему человеку.
– О чем вы думали, мисс, когда оказалось, что потерялась ваша ценность? – Поинтересовался волшебник у работницы бара, ее ранних слов бармену он не слышал, но мог предполагать, что она не праздная наблюдательница.
– Что вы ели на завтрак, молодой человек? – В последнюю очередь Ксено обратился к рыжеватому министерскому пареньку. Несколько неожиданных вопросов могут сбить с толку, а могут и не сбить. Главное не в ответах на вопросы, а в реакции на них. Догадываться о том, что на самом деле интересует журналюгу, Ксено оставил самим потерпевшим.

За непроницаемым выражением лица притаились легкое раздражение и насмешка. Расстроенный гражданин говорил слишком много и был слишком возмущен, и при этом уклонялся от прямого ответа на поставленный вопрос. Пропало, вероятно, что-то для него ценное, и при этом что-то, о чем он не хотел говорить.
- Мы здесь именно затем, чтобы разобраться с ситуацией. Если вы будете продолжать хамить, это никак не поможет расследованию. А вот если соизволите ответить, что же именно у вас пропало, то можете помочь. У меня будет еще несколько вопросов к вам. Но имейте немного терпения.
Эдгар задумался над словами официантки. Кому могли понадобиться старые фотографии, дешевые цепочки, талисманы? Что может связывать эти предметы? Вероятно, ценность их для хозяев была выше условной стоимости. И поведение Розье подтверждало эту теорию, если его вор - тот же самый. Но кому и для чего могли понадобиться вещи, которые не важны никому кроме их обладателей?

Розье перестал кричать и возмущаться. Воздух в легких, как говорится, не бесконечный, да и оппонентам тоже надо иногда давать высказаться. Конечно, маловероятно, что Эван руководствовался именно этой последней причиной, но замолчать он замолчал. Только разбрасываться убийственными взглядами так и не прекратил.
Он почти не слушал, что говорила О’Лири. Да его и не волновали пропажи остальных посетителей. Целый мир оказывается существовал за пределами его личности, но Эван только заглядывал в это прорубленное окно. В его мире никогда не существовало Лолы О’Лири, не оказалось ее там и сейчас. Поэтому ее тон, которым, казалось, можно было замораживать лед для коктейлей, нисколько его не тронул. Его сердце пылало только одной жаждой – вернуть потерю. Вернуть ее.

- Если бы вы оказались наследником Слизерина, мисс Смит, мне пришлось бы признать, что я многого не знал о Салазаре, - улыбнувшись, отозвался директор. - И, безусловно, я серьезен как никогда.
Часто ли будет вспоминать Бонни этот день потом? Отсиживаясь за стеной, в которую летят смертоносные заклятия или оплакивая своего друга, или произнося самой себе и в небо те обещания, которые люди дают после очередного сражения. Вынужденная врать, поставленная вне закона из-за скрытой от внимания Аврората игры. Хотя последнего, пожалуй, можно избежать. Если сказать лишь часть правды...
- Все так, как вы говорите, Бонни. Чаша, действительно, была утеряна много лет назад. И единственное место, где ее еще не искали - банк Гринготтс. Все дело в том... - директор задумчиво повернул кольцо на безымянном пальце правой руки, - что запрос о наличии вещи в хранилищах может сделать только ее владелец. Прочие же - как бы высоко они ни стояли на социальной лестнице - такого права не имеют. Даже начальник Аврората или министр магии.
Дамблдор немного помолчал, не поднимая глаз на девушку.
- Таким образом, мне доподлинно неизвестно, находится ли чаша Хельги Хаффлпафф в Гринготтсе. Однако у меня впервые за долгое время появилась возможность это узнать.

Бонни Смит не думала, что ее роль в истории чуть выходит за рамки второстепенного персонажа. А выходит ли? – Бонни растерянно опустила глаза на свои ярко-желтые домашние тапочки. Случись ей поднять глаза в эту же минуту, она бы увидела, как примерно в таком же положении (как знать, может, у Альбуса под длинной мантией тоже скрывается парочка тапок цвета июньского солнца?) находился один из величайших волшебников современности. Но она не поднимала. Он спросил о доверии. Разве я могу не доверять? – хотела тут же выпалить Бонни, для которой Хогвартс еще много лет назад стал единственным определением дома, а директор – воплощением всех родственников разом, ибо маленькой хаффлпаффке только в замке удалось получить тот процент тепла, который полагался ей еще при рождении. Разве я могу доверять? – закралась чуть менее светлая мысль. Девушка не знала, что хочет от нее Дамблдор, догадывалась, может быть, но откуда ей было знать наверняка? Сейчас же идет война, много ли значит жизнь одной среднестатистической выпускницы Хаффлпаффа, пусть и колдомедика?

Неприятное чувство где-то под ложечкой так и норовило обрести словесное выражение, выпалить все, как есть, рассказать о строгом взгляде Клеодоры Монтегю, о взгляде, который даже в больнице, даже после тяжелых травм, нанесенных заклятием, оставался таким же надменным и не терпящим возражений. Рассказать о том, как хорошо Бонни справилась, как не позволила себе разрыдаться прямо в палате, какую пламенную и, самое главное, совершенно неподготовленную речь произнесла всего-то несколько минут назад. Как стремительно вылетела из палаты, не позволив мисс Монтегю выплеснуть на нее очередную порцию своего недовольства. Всем эти хаффлпаффка Бонни Смит не раздумывая поделилась бы с гриффиндорцем Карадоком Дирборном. Но колдомедик-стажер Бонни Смит должна была справиться со всем сама.

Кому, как не ему, было знать, что не все можно рассказать даже самым близким. У него ведь с недавних пор была своя тайна, которой он не мог и не хотел поделиться с родными. Он всегда был честен и откровенен с Бонни и вообще считал девушку частью своей семьи, но об Ордене Феникса не рассказал и ей. Он не хотел никого впутывать в это противостояние, не хотел никого тревожить. Вы думаете, ваша семья будет спать спокойнее, зная, что на самом деле вы задерживаетесь не с друзьями в баре, а на самом настоящем военном совете, где планы против того, кто называет себя Темным Лордом и чье имя иные маги боятся произносить вслух, тоже самые настоящие и опасные, и вместо оловянных солдатиков живые смертные волшебники.