Смерть – неизбежна. Никогда не знаешь, когда она придет по твою душу. И я не знал, считая себя подобным великому Атону, я думал, буду жить вечно. Я не был к этому готов…но помню все настолько четко, каждую секунду, каждый миг. Яд разливался по моим жилам, разгоняемый кровью. Я судорожно сжимал пальцами грудную клетку, умоляя кроветворный орган замедлить свой ритм хоть чуть-чуть. Подарив мне еще пару минут. Озноб, пронзающий мое тело, я чувствовал, как жизнь покидает меня. По капле. Мышцы содрогались в предсмертных конвульсиях, тело не хотело умирать и боролось с отравой до последнего. Из последних сил я мысленно взывал к великому Богу, в надежде, что он услышит мольбы своего сына и облегчит хоть на миг мои мучения.  Страх заполонил все мое сознание. И в тот момент когда я уже готов был умолять о смерти…Когда был готов на все чтобы поскорее все закончилось, появился он. Сначала это была нечеткая фигура. Зрение меня изрядно подводило, особенно в последние минуты, но с каждым его шагом я чувствовал приближение неизбежного. Это была сама Смерть. В существование которой  я не верил до последнего. Он подобрался ко мне совсем близко. Я слышал рычание, дикое, злобное.  В тот момент я застыл в ожидании, мысленно перечисляя в голове имена всех известных и забытых мной богов. Процедив через плотно сжатые губы - Инпу. На этом мои воспоминания обрываются,  когда я снова открыл глаза, я почувствовал такую легкость и безмятежность. Словно я невесом. Никакой боли, никакого страха. Быть может повелитель дуата меня пощадил? – пронеслось эхом в моих мыслях, которые я впервые тогда услышал настолько четко, ясно, что сам удивился. Но опустив  глаза вниз, я замер. Ответ пришел сам по себе. Я мертв. Стоя над своим скрюченным  телом, я нахмурился, вернее, обязательно попытался бы это сделать, если был жив. Картина была не из приятных. Но видимо я заслужил, ибо забирать меня жнец не спешил. Недалеко от моего трупа стоял высокий, статный мужчина, на вид не более 30-ти лет, я бы сказал даже меньше. Он был одет в какую-то странную для меня одежду, ничего подобного я не видел ранее. Довольно густые волосы, доходящие до середины шеи, что было не менее странным, учитывая климат в Египте и особую активность блох. Но больше всего меня поразили его глаза, они сверкали холодным синим оттенком, настолько глубоким, что воды Нила казались бесцветными по сравнению с ним. Помимо всего от незнакомца веяло чем-то знакомым, но я не обратил на это внимания. Сейчас меня больше волновало исчезновение Инпу, все же страшно было остаться в одиночестве своего загробного бытия. Незнакомец подошел к моему телу и пнул его пару раз. Да как он смеет, я великий фараон. Пусть проявит уважение, хотя бы к мертвому. Однако, чужеземец даже не скрывал своего призрения ко мне. Он поднял глаза и заявил: - глупец, ну и что мне с тобой делать? – пронизывающий бархатный тембр, вызывающий вновь странное ощущение, будто бы я слышал его раньше. В голову стали закрадываться мысли, что не простой это человек. Все мои догадки подтвердись лишь тогда, когда я наконец сообразил, что обращается он вовсе не к телу, а ко мне. Я молчал, боясь сказать хоть слово. Вновь раздался знакомый рык. А после в руке мужчины появился уас, и тут я понял… передо мной никто иной как Инпу – бог загробного мира, повелитель дуата, хранитель мертвых. Моей радости не было предела. Шакал всегда славился своим благоразумием и добродетелью. Более чем, он был одним из самых добрых богов старого пантеона. Но…ощущение тревоги, почему-то не покидало меня.  Бог смерти стукнул своим посохом по полу открывая какой-то проход. Не помню как, но меня засосало в эту кромешную тьму, я даже не успел испугаться. Когда вновь мои глаза увидели свет,  помимо  знакомого бога рядом красовалась фигура еще одного, вернее одной. Она так же не походила, на представления египтян…поэтому было сложно определить кто же она такая. Сначала я думал что это Инепут – супруга хозяина дуата. Но услышав тихое шипение понял что в очередной раз ошибся…
***

Утро выдалось ранним, когда вместо долгожданного выходного, шакалу сообщили, что в мире смертных умерла еще одна душа. Тяжело вздохнув и поднимаясь с кровати, Анубис достал  черные брюки и такого же цвета рубашку – новый сувенир из путешествия во времени, помимо всего еще и очень удобный, - облачился в них. Что сказать, идти куда-то вообще не хотелось, но долг звал, а значит, хочешь, не хочешь, а делать нужно. Лишь после когда мужчина прибыл на место происшествия то сообразил в чем дело. Эхнатон – скончался-таки. – недовольство бога не было предела. Уж слишком долго повелитель дуата точил на него зуб. Обычный смертный бросивший вызов богам. Выбора не было. Раз уже появился, значит забрать нужно. По крайней мере, душу вытащить, а там как пойдет. Шакал склонился над умирающим фараоном и возложив Анх на его грудь, коснулся уасом центра солнечного сплетения, наблюдая за тем как душа царя Египта покидает бренное тело. Закончив все неприятную процедуру, хозяин дуата, встал недалеко от тела, наблюдая исподлобья за  ошарашенным духом. Но как и обычным смертным любая клоунада, даже самая потешная рано или поздно надоедает. В случаи египтянина это же скорее рано. Вновь подойдя к телу, шакал пнул несколько раз холодеющее тело, поднимая на КА фараона ледяной взгляд, - Глупец, ну и что мне с тобой делать?! – выжидающе прорычал смерть. Ответа не последовало. Вздохнув, сын Осириса, призвал свой, доныне скрытый посох, открывая проход, тем самым перемещая и себя и душу и тело фараона в обитель своей подчиненной Меретсегер.  Найти женщину не составило труда и уже спустя пару минут, Анубис обратился к ней с весьма двоякой просьбой. – У меня тут…этот Аменхотеп который. Может, поселишь его в какой-то из гробниц? В дуат ему уж точно путь закрыт. Пусть ему его Атон, загробную жизнь обеспечивает. А я – умываю руки.

Отредактировано Anubis (03.10.13 15:41)

Сладковатый запах воска обволакивал все святилище. Тот с наслаждением вдыхал его, расслабленно сидя на циновке перед огромной чашей с водой. Пальцем мужчина подталкивал небольшой деревянный кораблик, чтоб он качался на волнах, рискуя завалиться на бок, в то время, как сидящий напротив человек что-то взволнованно говорил.
- Я знаю, что не имею права просить богов о таком, но… Амен-хотел не заслужил такой участи, - пожилой египтянин не глядел на Тота, ему хватало того, что Ибис просто находится рядом с ним.
- Каждый отвечает за свои поступки, Эйе. Фараон же судится по особым правилам, я здесь мало что решаю, - лениво ответил бог. Казалось, кораблик захватил все его внимание. Дядя умершего фараона зря пришел к нему за помощью – Тот не вмешивался в дела других богов, он только от них отвлекал, когда решал немного развлечься. Но мысль, что не погребенный по старым обычаям человек так и останется неприкаянно ходить в этом мире, заставила отвлечься от столь важного дела, как игра с моделью суденышка.
Такой уж сильной неприязни к «Врагу из Ахет-атона» метаморф не испытывал, но и жалеть его не собирался. «Интересно, кто мог убить этого недоумка? Может, стоит найти этого парня и пожать ему руку?»
Забавно. Люди действительно весьма интересные существа… Возможно, если Тот возьмется за это дело, ему удастся хорошенько повеселиться или хотя бы узнать что-то новое. К тому же,
Эйе в былые времена  был частым гостем в святилище покровителя мудрецов. Он, как и сам бог, искал новых знаний. Общаться с дядей фараона было весьма интересно, и хоть египтянин целиком и полностью был на стороне Эхнатона и его дурацкого культа, Ибис не хотел разрывать этой связи. Однажды он смеха ради даже придумал отрывок для гимна Атону, зашифровав в нем довольно глумливое послание. О, как же бесился солнечный божок, когда ничего не подозревающие почитатели начинали распевать эту молитву!
- Амен-хотел не может быть похоронен, как следует, но он не просто человек – он царь, приближенный к богам, - попытался заступиться за племянника мужчина. Ибис скептически хмыкнул:
- Что-то не припомню, чтоб кто-то из нас пил с ним на брудершафт. Можешь идти, у меня есть еще и другие дела помимо выяснения судьбы отступника. 
Ох уж эти смертные. Эйе раздосадовано вскочил на ноги, точнее попытался вскочить, но возраст уже не позволял так резко вставать с места. Тот окликнул его, когда мужчина почти вышел из святилища. «Что-то давно я не навещал загробный мир», - подумал он, и произнес:
- Теперь Эхнатон – наша забота, раз он не сможет пройти по дороге смерти.
Бог щелкнул пальцами и исчез.

Шум, балаган, спор – что вообще происходило в Долине Царей. Еще и Тот заявился со своей неуемной энергией. Но ХАМСТВО Меретсегер, да-да именно с большой буквы, породило окончательный хаос в голове египетского божества. Нет, ну допустим за этим всем было весьма увлекательно наблюдать, когда еще фиванская кобра рискнет проявить характер, а тот у нее – вздорный. Но не тогда, когда за тобой числилась обуза, нагадившая всему египетскому пантеону и которую некуда было сплавить. С каждой последующей секундой мысль о расчленении становилось все более и более заманчивой. Втык он не получит за это, к черту Осириса, если что-то не устраивает пусть сам и мучается. А что? Чем не идея. – Тот, а ты какого лешего тут забыл. Хочешь душонку за бесценок? Отдаю даром!!- иронично подметил мужчина, наблюдая за шутовским поведением бога мудрости. И тут как раз напрашивался вопрос ну и где у этого увальня вся мудрость? Не в заднем проходе же…Может, стоило отправить его в будущее для проверки у проктолога, может тогда тот, написал бы гениальные мемуары, как он лечил геморрой всея египетского пантеона, раскрыл истинные мотивы и причуды Тота. Этот бог действительно был занозой, так сказать в заднице практически у каждого египетского бога. Зачем его еще держали – не понятно. Что-то шумное, болтливое, пустоговорящее, неадекватно-психованное, своенравное существо мужского пола, имеющее еще и странную причуду лезть туда, где тебя меньше всего ждут. Анубису периодически приходилось себя сдерживать, чтобы не послать, куда подальше этого ибиса или не спустить всех собак, а вернее только одну – шакала сидевшего внутри бога. Который уже сейчас, пока что тихо, порыкивал в дальнем углу, клацая зубами и звеня цепью ошейника. Ну не нравилась ему птичка, таких нужно кушать, а не лясы точить. Однако, сдержанность и многовековая выдержка все же давали о себе знать. – Мы решаем куда его пристроить. Идей нет!- прорычал мужчина, пнув какой-то сосуд, валяющийся под ногами. Взгляд заскользил по предмету, постепенно губы стали расползаться в зловещей и такой счастливой улыбке. Египтянин почему-то вспомнил про джинов, о которых рассказывал ему один путник, по легенде они исполняли желания и были на века заточены в лампы или сосуды без возможности добровольно вылезти оттуда. Подойдя к сосуду, Анубис наклонился и взял его в руку, повернулся к Эхнатону, приветливо улыбаясь, приближаясь к тому. Резко схватив в охапку, он стал пихать несчастный дух во вместилище. Оскорбленный фараон упирался и назло богу смерти всячески не вмешался вовнутрь. Досада отразилась на лице шакала. – Эй Вы, что смотрите! Помогайте, а то скину на ваши плечи этого оболтуса. Не отделаетесь! – вновь вернув внимание к еретику, - Лезь  в бутылку, сволочь. Джином будешь! Лезь в бутылку говорю…- чередой усилий и нецензурной брани, Анубис все же умудрился всунуть голову призрака в сосуд, однако все остальное просто не подчинялось богу смерти.

«Интересно, если оставить призрака жить в бутылке, он научится колдовать?»
Ибис задумчиво наблюдал за процессом «оджиннивания» старика Эхнатона. Пыхтение, ругань, возмущенные вопли скрученного в трубочку мертвого фараона…Что может быть прекраснее? Веселая суета Анубиса хорошенько позабавила Тота. Он даже оббежал вокруг друга, подбадривая его комментариями:
- Ногой, ногой попробуй!
Раскрасневшийся от усилий Шакал что-то гневно прорычал.
- Эй, Анубис, чего ты такой злой? Тебе штанишки нигде не жмут?
Призрак по-прежнему отказывался становиться джинном, коварно сбегая из бутылки через трещину. Тот уже задыхался от смеха, непроизвольно меняя облик, кинул в него косточкой от финика, чем окончательно нарушил композицию. Ущербная бутылка с прощальным звоном осыпалась осколками, выпустив Эхнатона на свободу.
- Есть два варианта: или провести ритуал погребения самим, но тогда фараону придется отречься от своей «веры», или отправить мертвеца к его обожаемому Атону, - сказал бог, когда, наконец, успокоился. Делать что-либо своими руками он вовсе не собирался, предпочитая только время от времени подбрасывать идеи и ждать результата.
О том, что жертвы убийц даже в долине мертвых не находят покоя, пока их смерть не окажется отмщенной, Ибис предпочел умолчать. С этой задачей он хотел справиться сам, провести небольшое, так сказать расследование (громко сказано, конечно). Поэтому, быстро распрощавшись с друзьями, Тот исчез.
- Итак, что первым делом должен сделать человек, ищущий причину смерти, если он ее не знает? Правильно, посмотреть на место преступления, - сказал бог сам себе, когда очутился в комнате, где отдал богу душу Аменхотеп V. Заботливые слуги уже успели прибраться здесь, уничтожив все следы. Тот выругался сквозь зубы – опоздал. Ох, шакал их всех раздери, как же это усложняет поиск, но с другой стороны, делает его гораздо увлекательнее. О том, чтобы спросить самого пострадавшего речи пока не шло, ведь это испортило бы всю интригу.  Не найдя ничего ценного для своих размышлений, Тот отправился дальше, чтобы поговорить с возможными свидетелями.
- …Просто выбрось это, никто не заметит.
Ибис даже не отреагировал на нечаянно услышанный обрывок фразы. Наверняка кто-то испортил не свою вещь и теперь переживает, что придется отрабатывать убыток.
Дальше – хуже. Слуги, кухарка, даже личный врач – никто из них не смог ответить внятно на заданные вопросы, даже, несмотря на то, что «незнакомец» располагал к себе и люди непременно хотели ему помочь. Тот вновь остался ни с чем.
- Что ж, стоит признаться, это провал. К тому же я забыл о самом главном – об осмотре бренного тела, - с досадой поведал бог Астенне. Павиан широко зевнул, демонстрируя громадные клыки, его больше интересовала сейчас связка бананов, чем размышления хозяина. Тот вздохнул и тоже взял фрукт. К делу с самого начала он подошел несерьезно и непоследовательно, отчего-то решив, что все будет предельно просто и скучно. Но неудача за неудачей все больше распаляли интерес, заставляя ежесекундно думать о разгадке. Вокруг бога витали в воздухе невесомые иероглифы, линии, чьи-то призрачные лица…Он сам не замечал, как создавал их, они являлись отражением его мыслей. Наконец, Ибис открыл глаза и улыбнулся: решение было совсем рядом, такое простое, что, сначала, бог не обратил на него внимания, посчитав пустяком.
- О, кажется я знаю, что делать, - проворковал Тот, поглаживая обезьянку. Астенна безразлично чесался и продолжал поглощать подношение из фруктов…