Бежать не оглядываясь, бежать забывая имена, стирая лица людей, пряча голову в песок всякий раз столкнувшись с проблемой, которая, по моему мнению, была непреодолима.  Провоцировать, заставляя сделать то, на что я не могу решиться. Шаг сделан и никаких последствий для меня.  Люди – словно фигуры в шахматах, нет никакой разницы кто из них пешка, а кто ферзь. Я могу пожертвовать всеми без смятений, без сожалений. Я не привык довольствоваться меньшим, выжимая всякий раз максимум, ставя на кон всё. Главная цель будет достигнута, чего бы мне это не стоило. Даже потерей самых близких.  Такова уж моя натура. Стремясь стать полезным, найти понимания, а потом, испытав чисто звериный страх – оттолкнуть, вот и вся моя сущность. Оставаясь один на один со своими мыслями, переживаниями. Трудно сказать, когда я занялся самокопанием, раньше все эти проблемы меня не волновали, я даже понятия не имею что  делаю тут. Помню лишь мимолетное желание увидеть море. И вот, уже спустя пару минут, сижу зарывшись босыми ногами в песок, слушая шепот волн. Я влюбился в этот звук, с тех самых пор как впервые его услышал. Это было мое первое путешествие, первая вылазка из замкнутого мира бога смерти. Тогда, как  и сейчас, я часами мог наблюдать, как волны лениво покачиваются в лучах заходящего солнца. Помимо этого, тот день запомнился и другим событием, в корне изменившим мою жизнь. Это была моя первая встреча с Чернобогом. Я даже предположить не мог, что этот юнец является богом, но наглости ему было не занимать. Помню как разозлился и готов был перегрызть ему горло, вцепится зубами в мягкую плоть и разорвать, вырвать голосовые связки, чтобы он не мог больше говорить. Те слова, что он сказал, до сих пор эхом бьют по памяти. Правда резала слух, поэтому единственное, что я хотел – заставить его замолчать и желательно навсегда. Мы сцепились, катаясь кубарем по песку. Такого азарта я никогда в жизни не ощущал, такого адреналина. Впервые достойный соперник, тот, кто заметил меня. Мой первый и единственный друг. Лучший друг. С тех пор нас связало уйма событий, передряг. Сколько же раз приходилось выручать его божественный зад. Мой друг – любит устраивать зрелища, масштабные кровопролития. Я не знаю ни одно глобальное событие изменившее ход истории, которое обошлось без его участия. А эта неугомонная тяга к женщинам, чаще всего они и являлись первопричиной всех заварушек, сотканных интригами славянского божества. Только работы мне прибавлял. Где же справедливость? Он развлекается, а я – работаю. Раньше не задумывался над фразами смертных: что у настоящих друзей вкусы сходятся, вернее не придавал этому значения. Зря…уже в сотый раз ловлю себя на мысли. Нужно учиться у людей, все же они не так глупы, какими могут показаться и порой в их головах рождаются действительно гениальные мысли. Они были правы и практика это показала. Сколько раз наши вкусы совпадали, сколько раз мы спали с одной и той же богиней, сколько раз ссорились из-за этого, но никогда это не приводило к серьезным последствиям. Я даже радовался такому раскладу. Ведь несмотря ни на что мой друг предан мне. Как там говорится: бабы приходят и уходят, а дружба остается? – я тоже так когда-то думал. Были даже времена, когда ради него я был готов сложить голову, не задумываясь отдать свое бессмертие. Он, наверное, тоже. Кто ж мог предположить, что какой-то жалкий артефакт сможет положить конец тысячелетней дружбе? С каким рвением он ломал мне кости, заставляя захлебываться собственной кровью. Неужели она настолько важна ему, что дружба уже ничего не значит? Предательство ради любви - как же банально и романтично звучит. Как на такое способен тот человек, которого я знал? Это даже не он. Я не знаю, что с ним сделала Афродита, но моего друга уже нет.  Так что, по-сути, я ничего не потерял. Отправить на тот свет, а после еще и бить по самому больному, зная мою самую слабую сторону.  Собрался утешать Мерет?  Рискни  и это станет последним, что ты сделаешь в этой жизни. Приблизительно такими были мои последние слова, прежде чем поставить жирную точку. А ради чего собственно? Ни друга, ни любимой женщины. Славный итог, ничего не сказать. С чего начал к тому и вернулся. Как же хаотичны мои мысли.  Сейчас бы он всучил мне стакан виски и пнув, заорал: «Соберись, мужик! Пошли баб клеить!». Но увы…Я на пороге самого важного решения в своей жизни, а рядом никого с кем бы хотелось поговорить. Вот он удел моего кретинизма. Закрываю глаза, вслушиваясь в шум прибоя. Солнце уже давно село за горизонт, уступая вечерней прохладе. Усталость охватила мое тело, едва борюсь с чарами Морфея. Надо же, а ведь за все время своих раздумий я ни разу не услышал присутствие шакала, обычно он ходит, звеня цепью, рычит недовольно. Притих, может заснул?  Даже ты меня оставил. Неужели я настолько скучен? Или жалок?  Хотелось пнуть эту псину, чтобы расшевелить хоть немного. Пожалел, старый уже стал, видимо свернулся клубком, косточки греет у камина. Но сейчас я был этому рад. Таких возможностей порассуждать было мало, кто-то из выше перечисленных, этому препятствовал. Так что в этой ситуации были и свои плюсы.

Случайностей не бывает. Любое стечение обстоятельств - вовсе не сотая доля вероятности, оно закономерно. Даже будучи гениальным матеметиком - если тебе прописано стать дворником - ты им будешь. Именно поэтому одни получают все, другие -ничего. Иллюзия обмана, иллюзия выбора. Под категорию вершителей не попадают даже боги, а если не они-то кто? Получается какая-то незаконченная пищевая цепочка. Кто кого ест? Есть много вещей, которые можно было избежать, но они происходят, а значит любое событие - предрешено. Неверующий? Фаталист? Я - бог смерти, в конце-то концов. Во мне изначально заложена львиная доля скептицизма. Негативизм - им окрашен мое восприятие реальности. Розовых очков Вы не встретите на мне, впрочем, как ни на одном боге, чьим бременем является смерть. Мы не хорошие и не плохие. Нейтральны, поэтому хватит вешать шаблоны. Собственно о чем я? Ах, да. О неизбежности событий. я, наверное, сейчас не разглагольствовал так если бы мне удалось пресечь встречу которая была столь нежелательно в моем состоянии. Чувствую себя бомбой замедленного действия. Часики тикают...бум. Ахаха...страшно? я же пошутил. Тихо схожу с ума. Все же собеседник мне необходим куда больше чем казалось изначально. И вот оно...чудо, упитое, разящее перегаром шлейфом тянувшееся за ним. Губы подрагивают, пытаюсь сдержаться чтобы не расплыться в улыбке. Видимо волка, изрядно потрепали собственные демоны, вот он недостаток интровертной натуры - все дерьмо переполняющее тебя только накапливается. Я достаточно хорошо знаю, славянского бога, чтобы уследить за фальшивой гримасой истинное положение вещей. - Потрепала же тебя жизнь, волк. Выглядишь жутко. - я не стал отвечать на его провокацию, бессмысленно. Мои силы все еще до конца не восстановились. Так что Бросаться сломя голову на обидчика сейчас по меньшей степени было просто неразумно. Плюхнувшись на песок, я молча поднял глаза к чернеющему небу, предпочитая всматриваться в его бескрайные просторы чем смотреть на существо в прошлом напоминающее моего друга. - я решил уйти от Мер. - эти слова довались мне с трудом. Я и сам до конца не мог поверить, что решусь на это, однако дальнейшая совместная, если можно ее так назвать, жизнь была невозможной. Я не знаю, слушал он меня или нет и зачем я вообще сказал ему об этом. Наверное, просто хотелось поделиться с кем-то. Это всеобъемлющее чувство.  Оно распирало изнутри, я должен был выговориться. Пускай вся моя исповедь была ограничена всего лишь одним предложением. Я был краток, ничего не вижу плохого в этом. Четко, лаконично характеризует всю крайность ситуации и дальнейшее ее развитие. Я сказал и на этом все. Не замечая особых изменений в своем моральном состоянии, я решил не возвращаться к этой или какой-либо другой теме. Слова...порой они слишком мизерны в своих возможностях, как и в своем истолковании. Все же мне было любопытно, что способствовало развитию такой глубокой депрессии у Чернобога, неужели его дрожащая Афродита нашла более достойную замену или же не простила его одурманенную чашей выходку? Мне было важно знать эту причину. Даже не знаю почему. Я все еще был зол, даже нет. Кощей - я ненавижу его до самой глубины своей прогнившей души, я искренне желаю ему смерти и чисто банальной импотенции, на время, разумеется. Все же я гуманен. Но ...чтобы эта скотина не сделала, он по-прежнему оставался моим другом. Досадно как-то. Сложно искоренить то, чье существование по всем человеческим меркам чисто физически невозможно. Такое как, например, дружба бога смерти и бога зла. Она реальна. Вопреки здравому смыслу, логике и прочей ахинее на что способен разум. Чернобог - мой друг и это не изменится. Хотя ...кто сказал, что избежит мести?

Отредактировано Anubis (26.10.13 20:17)

Анубис повел взглядом навстречу бутылке так щедро предложенной Кощеем. Пить сегодня он не станет. Не настолько плохо было, а вернее его ничего не терзало, даже банальное сожаление. Он спокоен, рационален, сдержан. Правда, за последнее время само определение сдержанности изменилось, принимая менее радикальный вид. Не убил и на этом ладно.  Вот и вся сдержанность. С легкостью выходил из себя. Шакал, который ранее находился на цепи, уже месяц гуляет на свободе. Разумеется, не полной. Иначе бы от Австралийского континента давно ничего не осталось. Сдержано улыбается, изучая содержимое бутылки. Коньяк? Жнец предпочел ему – виски, в другой компании, если та б имелась и в другой обстановке. Язвит, он это умеет, шакал даже не обращает внимания, отведя рукой от себя бутылку. Впервые отказался от хорошего пойла. Чем выказал свое презрение, неуважение к Чернобогу. Уместнее было бы сказать равнодушие, но само его понятие едва ли входит в рамки мировоззрения хозяина дуата. По реакции. По жестам. Мимике. Славянину давно не нравилась уже вошедшее в привычку человеческое поведение в исполнении бога смерти. Ждет подвоха. Как глупо. Бог мести, а не понимает, что она подается холодной, тщательно спланированной и преподнесенной на блюдце с золотой каемкой. Бог с ней, с этой каемкой. Ради кощея можно даже здание оперы арендовать, ну чтобы умирал на сцене с шиком, пафосом. В общем, тем самым, чем пронизано его эго. – Да, она отдаст их тебе, чтобы сделать из тебя мужика, – внимательно наблюдая за ним ожидая реакцию. Провокация. Возможно, надеясь воспроизвести еще раз, те самые события, которые и свели богов. Надрать ему зад – всего лишь дополнительный бонус ко всей ситуации. Конечно же, гордые боги никогда не признают своих оплошностей, именно этим словом шакал охарактеризовал бы то произошедшее событие, связанное с чашей. Черт бы побрал этот артефакт. Ничего полезного принести ему не удалось, а вот гадостей наделать – так это запросто. Сделав резкую подсечку, наблюдая за красивым падением бога зла на песок. Счеты сведены. Мужчина расплылся в довольной улыбке аля чеширский кот, а после уже не сдерживаясь громко расхохотался. – Все же, хахаха, волк не кошка. Приземляется всегда…ахаха…на морду. – заливаясь смехом вплоть до икоты. Со стороны, за этим всем вполне забавно было бы наблюдать. Учитывая тот факт, что боги представленные на этой картине, были совсем не белыми и пушистыми кроликами. Хотя, по поводу кроликов еще можно было поспорить. Учитывая особую страсть Кощея к сексу. Анубиса тоже особым святошей не назовешь,  учитывая ненасытность египетской смерти, но разница была лишь в том, что последний предпочитал свершать акт «милосердия» с одной женщиной, а не как минимум с двумя. Какой там Ярило, куда там Аполлону, когда славянский бог бил все рекорды. На секунду задумавшись, перестав ржать как ненормальный, катаясь в приступе по песку, шакал изрек странную фразу. Что сказать, умение говорить внепопад одна из уникальниших черт египтянина. – Слушай, а сколько всего у тебя женщин было?

Trop de bruit
Pour mon esprit qui tangue
Sur mes rêves exsangues
Drôle danse
La mémoire est un puits de souffrance
Вспышка гнева, неконтролируемый смерч бушующий внутри меня. Для человека, который настолько долго меня знает, не составило труда найти слабую сторону и ударить настолько сильно, что дыхание спирало от любой попытки хотя бы пошевелиться.  Я прекрасно понимал, что лучшим ходом в этой ситуации -  сильнее стиснуть зубы и промолчать. Не вестись на провокацию, столь умело сотканной славянским божеством. Как противостоять тому безумию, распирающему изнутри, готовому разорвать последнюю оболочку, сдерживающую от желаемой цели.  Разум отказывался воспринимать полученную информацию, а воображения уже дорисовало само все красочные картины плотских утех Кощея с той, кому принадлежит мое сердце.  Так мерзко, гадко еще ни разу не было. Предательство, самое настоящее. Так можно было расценивать этот поступок. Заставить себя заткнуться, выдержать слова разрезающие душу пополам, нещадно кромсать остатки.  Я хочу кричать, орать срывая горло, калеча голосовые связки.  Казалось, что мои мысли слышат все, я  чувствую себя ущербным. Мирится с этим превыше моих сил. Собрался подлететь к Чернобогу и изувечить его нахальную физиономию, испортить лишить любой возможности повторить этот поступок. Избивать до полуживого состояния, заставить захлебываться кровью как он позволил это мне. В этот момент я желаю лишь одного – мучений. Чтобы он почувствовал тоже самое что и я, но в удвоенной  порции, даже нет, в  утроенной если вообще не преувеличивающей все возможные границы. Но вместо этого, даже не двинулся, как вкопанный. Меретсегер, от нее я не мог ожидать такого. Тем более с ним. Веки подрагивают, чувствую как все тело напряжено, оно окоченело, словно не мое. Я даже не могу сжать руку в кулак. Кончики пальцев пронизывает легкая боль  - покалывая точно иголки. Стою в ожидании приговора. Надев петлю на мою шею. Время тянется настолько мучительно, я жду, когда же они, наконец дернут и я, ухватив свой последний в жизни глоток, распрощаюсь с ней навсегда. Хруст костей внутри, надорвалось. Боли нет, она словно утонула в бездне моих эмоций, настолько пустых, будто черная дыра, затягивая все, что попадется в заманчивую ловушку. Я все же кричу, но меня никто не слышит. Немой. Застрявший, затерявшийся внутри своего собственного образа, из последних сил бью руками стену. Замурован. Царапаю выдернутым гвоздем, но стена не поддается, оставляя меня умирать взаперти. Сжатая грудная клетка – ноет, доказывая мне, что все не так плохо и я не лишен физических чувств. Но я понимаю, что это лишь внешне, внутри я мертв. Взгляд пуст, я знаю это наверняка, ведь перед собой уже ничего не вижу, полностью сфокусировавшись на внутренних ощущениях. Там тоже темно. Я должен смириться с тем, что это произошло. Я не поведусь. Не стану реагировать так, как он того жаждет. Чувствую, как ко мне возвращаются силы, как холод пронизывающий тело уступает место теплу, вскоре начинаю чувствовать свои конечности.  – Эй! Раньше я считал тебя самым близким для меня человеком. Но, спасибо, что открыл мне глаза. Ты всего лишь такой же, как и другие. Никто для меня. Теперь. – приближаясь к нему, я специально обошел опасаясь случайного соприкосновения, вместо того чтобы задеть его своим плечом. Мне мерзко тратить время на него. Мерзко.

Вытираю тыльной стороной ладони кровь, стекающую по моим губам и уже не сдерживаю саркастическую ухмылку. Я глумлюсь над ним, над собой, над  всей ситуацией. Время незыблемо, но  и оно когда-то кончается. Так и мое терпение не вечно, я не могу больше так продолжать. Как же он пытается зацепиться за что-то. Понимание, что это бессознательная попытка защиты с его стороны, приходит практически сразу. Я задел его, это невозможно скрыть, вижу, чувствую. На долю секунды, мне вновь показалось, что нет другого человека, кто настолько меня понимает, с кем я могу быть собой. Занавес падает так же быстро, как и иллюзия, подкинутая моей человечностью. Столько вариантов чтобы прекратить всю эту клоунаду, чтобы стереть противоречия, выстелившие целый батальон между нами. Я могу положить конец всему, но вместо этого принимаю очередное неверное решение. Продолжая заблуждаться. Лгать самому себе, лгать Кощею. Эта ложь настолько искусна, даже славянин не отличил ее бы от правды. Почему? Да потому, что она частично и есть правда. Я сам ее придумал, сам поверил, воспринимая как истинную реальность. – Не преувеличивай свою значимость, мне все равно кем я являюсь для тебя и что значу. Я отпускаю, перешагиваю, искренне желая  тебе удачи с Меретсегер или без нее, как истинный друг, уступаю место. Мне хотелось еще многое высказать ему, но опускаться до такого состояния как он говорит «истерики», я не собираюсь. Пообещав себе больше так не ошибаться в богах или людях. Глупо делать все правильно, даже если ты бог ты имеешь право на ошибку. С меня хватит.  Хочу чтобы все закончилось. Может, стоит переместиться в какой-нибудь бар, заказать себе выпивки, это пожалуй, последнее что я сделаю. Усталость охватывает мой разум, мое сознание. Как же я устал быть неправым. Устал за что-то бороться хвататься. Устал искать точки соприкосновения. Я делаю то, что могу.  Ударить в ответ – можно было, даже такой поступок был бы оправдан.  А зачем? Запускать по кругу один и тот же сценарий. Играть схематичный отрывок, где: после шумной драки, найти вновь общий язык. Пойти выпить, вновь подраться и окончательно помириться. Зачем? Я не готов, не хочу идти на уступки. Внутри закладывалась такая мысль, что все слова, сказанные Чернобогом, лишь очередной повод меня позлить, попытка расшевелить. Наглая ложь, сказанная в лицо. Да если и так. Это неважно. Со стороны может показаться, что именно из-за прикосновения к моей женщине последовала такая реакция.  Я бы возможно принял этот факт, хорошенько отбил почки, разбил челюсть, но простил вскоре. Меня  бесило другое, что он посмел нажать на столь больную точку. Зная, как я ненавижу собственную слабость, как презираю себя за это.  Об этом знает лишь он. Смысл  открывать душу, хотя я все же сомневаюсь в наличии у себя такой, но все же нечто настолько личное тому, кто зная какие черти там пускаются в адский пляс, заливая грязь. Заставляя чувствовать себя полным ничтожеством. Тварью, лживой скотиной, мразью. Что же он делает дальше? Продолжает обвинять меня во всем, абсолютно не признавая не меньшую вину со своей стороны. Я – враг! Изгой! Козел отпущения. На меня можно спустить всех собак. Можно вот так втаптывать, равняя с землей. Надоело. Устал играть по правилам. Я не могу больше так. Не хочу! Хватит!  Развожу руки, показывая, что я сдаюсь, что он победил. Рукоплескаю волку,  а лицо не выражает никаких эмоций. Если понадобиться даже склонюсь перед его величием, приложу колени. Это не сарказм. Он победитель. Сдаюсь без боя. – Ты выиграл! Наше  тысячелетние соперничество окончено. Ты действительно сильнейший из нас. Достойный противник.  1,2,3,4 – Game Over! Я же, - говорю тебе прощай. Улыбаюсь с толикой досады напоследок. Поворачиваюсь к нему спиной и начинаю уходить. Можно было просто телепортироваться, но душа требует неспешной прогулки, в чем я не могу отказать себе. Ни сегодня. Ни сейчас, никогда.

Отредактировано Anubis (05.11.13 21:42)

Оказавшись в воде, я думал начать паниковать. Все же этот страх оставался, пожалуй, самым уязвимым для меня местом. Даже будучи бессмертным, я боялся утонуть, опасаясь, что наступит тот самый момент, когда я легкие начнет покидать кислород, а я даже не смогу сделать еще один глоток. Я прекрасно был осведомлен с тем, что чувствует человек, когда они начинают отказывать, когда внутреннее давление становится настолько сильным, что виски ноют от жуткого прилива крови к голове. Не зря говорят, что одной из  самых страшных  смертей является смерть через удушение. Я это знал, сталкивался с подобным  по разу, если не больше на день. Это страшно. Жутко.  Моя паника дошла до такой паранойи, что я стал избегать воды имеющую достаточную глубину для утопления. Моя вилла находится на острове близ океана, а  я даже ни разу не искупался в нем, хотя порой, желание сделать это было настолько сильным, что я заходил по колени в воду.  Но в тот самый момент, когда волна накатывала на меня, чуть ли не валя с ног,  тело вновь холодело от ужаса, пронзающего его. И я тут же стремился обратно. Нетипично для бога смерти, которому по-сути боятся нечего. Умереть не может, так зачем этот фарс. Да и мало кто знал о такой слабости. Кощей был один из немногих, кто все же ознакомился с такой уязвимой стороной моей личности. Он это помнил, несмотря на все разногласия, на то, что я только что поставил жирную точку, вернее попытался это сделать, он вытащил меня из ненавистной мне жидкости. Сделал это, правда, не самым деликатным способом, протащив меня за шкирку по песку. Я  почувствовал себя нашкодившим котенком, которого хозяин несет обратно в домик. Это было унизительно. Но не настолько чтобы начать отбиваться или зарядить при первой же возможности ему по лицу.  Пока меня волочили, я успел много о чем подумать. В основном по мелочам, но одна мысль была даже очень трезвой, ее логика была неоспорима. Заключалась она в следующем: зачем он продолжает тащить, если я могу пойти и сам. Видимо, Чернобогу нравилось чувствовать, что он и только он, сейчас контролировал ситуацию.  Все же я должен был что-то сказать. Это распирало изнутри. Хотело вырваться. Я не мог больше себя сдерживать. К сожалению, я не успел придумать или хотя бы подобрать нужные слова, прежде  чем звук вырвался из моих губ. Единственное чем с моей стороны удосужился Кощей - было тихое «мяу». Когда я сообразил, что я только что ляпнул, было уже слишком поздно. Это показалось настолько глупым, что казалось смешным. Я едва подавил в себе назревающий хохот, тихо булькая себе что-то под нос. Я не знаю как это звучало со стороны, но мне почему-то казалось что я урчу или же это был звук проголодавшегося шакала. Оказавшись недалеко от мяса, я так же кинулся на добычу, забивая свой рот на полную, пихая за щеки чтобы содержимое, наконец, оказалось в положенном ему месте. Увидев меня сейчас Изида, рыдала бы горькими слезами. Сколько времени она потратила, чтобы выработать у меня привычку изысканно есть, сколько раз заставляла заучивать правила поведения за столом. Именно ее стараниями я превратился в галантного и обходительного мужчину. Таким меня считали, а я, молча соглашался, кивая в такт, будто бы их мнение для меня хоть что-то да значило.  Все же социализация наложила на нас какие-то ограничения, заставляя подавлять свою природу. Даже богам нужно было представать в лучшем свете. Но сейчас все было неважно. Меня волновал лишь мой, теперь уже сытый желудок и тот человек кто меня спас если не от неудачного утопления, то от голодной смерти уж точно. Я не знал, что ему сказать. Да и желания говорить о чем-либо тоже не прибавилось. Единственное что мне удалось выдавить из себя это коротко обрубленное «Спасибо». Чуть погодя добавив, - я все еще зол, все еще считаю тебя предателем. И я думаю ты понимаешь, что дело вовсе не в Меретсегер. Ты знаешь это, как и то, что я не прощаю предательство.

Подняв на него глаза, я впервые увидел огорчение в глазах друга, это было просто невообразимое зрелище, такое, что сложно описать словами. Это нужно видеть. Я видел его насквозь, все те гнилые чувства, которые так ненавидел славянский бог. Раз за разом подчеркивал для себя такое ярое различие между нами. Все же фактор дружбы у таких как мы, неизученное, неопознанное явление не поддающиеся никакому сравнению. Даже словом самим не охарактеризуешь ту незримую связь что появилась. Изощренное чувство необходимости. Нуждаться в ком-то это же так по-людски, так человечно. Именно поэтому сейчас каждый из нас строил баррикады стараясь оградиться от необъяснимых ощущений. Я прекрасно понимал, что без этого бога, скорее всего умру от скуки. Кто ж, как не он, будет устраивать мне экскурсии в другие страны, чтобы спасти пятую точку друга от напастей, которая та как магнит притягивала.  Без него я лишусь понимания и возможности быть собой, невзирая на последствия. Сколько раз я мог сорваться, потерять свою людскую сторону, выпустить шакала  и погубить все живое к чертовой матери. Сколько раз я еле сдерживал себя от этого поступка. Но нет. Всего двое кто смог удержать меня от такого решения. От выбора, приведшего в никуда. Убивающего меня, мою сущность. Все что я так долго лелеял и пытался сохранить. Меретсегер -  часть моей души, та женщина, перед которой пало мое хвалебное самообладание, смирившее мои нравы и порывы. Чернобог – тот кто меня всегда понимал, кто позволял быть тем кем я хочу, не диктуя условия как это делали другие. Тот кто знал как я ненавижу играть в игры, маски, роли. Но неустанно играю. Сейчас я не мог упустить ни одного из них. Не хотел. – Давай не будем выяснять кто прав, а кто виноват. Мы оба погорячились. Кем бы я тебя не считал ты все равно останешься моим другом. И ради какого-то пустяка я не собираюсь зарывать то, что дорого нам обоим. Пускай, взять на себя смелость и признаться в этом, смог лишь только я. – улыбаюсь ему, похлопав по плечу. И вновь, мне показалось что все как и в старые добрые времена, когда все было намного проще. Ловлю себя на том самом преступном желании все усложнять, вставлять же себе палки в колеса. Портить то, что так хотел сохранить. Как же глупо и непростительно. Но в этом есть я. Моя сущность настолько запуталась, что я и сам себя не понимаю. Вот для таких вот моментов и нужны друзья которые поддержат, помогут, ударят лопатой по голове и скажут чтобы так больше не делал. Именно в таком пинке я и нуждаюсь. Молчание что царило сейчас – раздражало. Уж лучше крики, драка, удары, да кочерга в пятую точку, наверное, и  то приятнее чем, то напряжение которое содержала в себе она. Он молчит, я молчу. Только трескот  огня. Оба смотрим на костер, как пляшут языки его пламени. Огонь – прекрасная стихия, она успокаивала, а порой уничтожала все на своем пути. Испепеляла. Нашу дружбу я сейчас представлял горсткой пепла. Но все же надеялся, что она как феникс возродится вновь. Я первым решил разорвать тишину. – мне кажется у тебя есть дочь. Недавно столкнулся с одной богиней, характер – копия твой.

Судя по тому как Чернобог внимательно слушал меня, он заинтересовался, а значит разговор явно не собирался заблаговременно заходить в тупик. Мне не хотелось разочаровывать своего друга, но и дорисовывать лживые факты чтобы на их фоне выглядеть более героично было не в моих правилах. Тем более любая такая ложь могла выйти боком, причем еще неизвестно каким именно и когда. Как бомба с часовым механизмом, запушенная на определенное время, но ты его не знаешь, как и то, за какой провод дернуть, чтобы нейтрализовать ее действие. Остановить эти самые часики. Чернобог не воспринимал мою верность и с одной стороны, его можно было понять: все женщины прекрасны без исключения, у каждой множество достоинств, а главное все они разные, как же устоять перед таким соблазном. Инстинкт охотника, желание вычислить, обезоружить свою жертву, покорить – заложено в наших генах и ничего с этим не поделаешь. На то мы и мужчины, всегда получаем то, что хочется, всегда самое лучшее. Это очевидно. Нет исключений, только у богов несколько другие полномочия. Другие возможности, более обширные я бы сказал. Ну, смысл хранить верность, ведь с этой женщиной ты проживешь очень, очень, очень долгое количество времени, она надоест. Теряется тайна, когда на нашем горизонте пропадают, пусть даже мнимые соперники – мы некоторое время довольствуемся своим обладанием, а после остываем. Мы так устроены, этого не изменить. Наш интерес нужно подогревать, но не сжигать нас им, слишком недоступная или таинственная нас может оттолкнуть. А та, за которой каждую секунду увевается кто-то – к такой мы не рискнем подойти, считая пустой тратой времени. Поэтому да, я частично понимаю его позицию. Но он, до сих пор не понял что у меня с Мер все иначе. Наверно потому, что он так и не узнал ее. Постоянно разная, неуловимая, а после такая ласковая. Она всегда показывает всем видом что моя, но оставляет какой-то маленький нюанс, деталь, пробуждающая в моем сознании сомнение. Если бы Кощей знал ее, то стал бы понимать, почему это женщина поселилась в моих мыслях, в моем сердце.  Это не одержимость, не зависимость, я не распален, чтобы совершать необдуманные поступки. Я все так же трезво рассуждаю, поступаю, действую. Я даже доказал ему это, не став бросаться сломя голову   в драку, не дал волю агрессии. Она та, что никогда не устраивает истерики, но один взгляд и я уже сам чувствую что перегнул палку, в таких случаях наше примирение стоит куда больше, случайных связей. Более остро, ярко, глубоко, с другими женщинами я просто не испытываю такого. Признаюсь, многое в наших с Меретсегер отношениях упирается в секс, она знает, как обращаться с мужчиной, знает, как пробуждать и утолять желание. Однако, помимо всего за этим стоит еще нечто большее, наверное я бы назвал это любовью, если бы знал что это такое. Хотя бы приблизительное понятие. На ней не сошелся мир клином, просто потому что я подобного не допущу, это глупо, не логично и вообще слишком уж. Я бог смерти или кто?  Но это что-то сильнее из всех чувств, что я когда-либо испытывал. Вот поэтому я и верен ей. Я бы хотел, чтобы мой друг понял это. Так и сейчас, не стану врать. – Нет, мы лишь поговорили, хотя, эта девушка успела уложить меня на две лопатки, я же не знал, что мое внезапное появление так спугнет ее, вот и сработал, как она сказала – рефлекс. Вопрос Чернобога застал меня врасплох, а ведь я смутно помнил как ее зовут. Нет, надо поднапрячь мозги и все же вспомнить. – Кто она? – переспрашиваю я, стараясь выкроить время, для обдумывания ответа. – Как же ее звали-то, Ате…Ате..м…Атемия. Да! Точно! Кажется, так. Да что рассказывать, просто поговорили, на удивление нашли быстро общий язык. Правда, эта девчонка вызвала у меня чувство ностальгии, будто бы тебя увидел в день нашего знакомства. Ну, уж очень похожа.
Насколько я знал, у Кощея не было детей, не в законном браке, ни бастардов. За полубогинь или полубогов я даже не стану что-либо говорить. Кощей сиганул рекорда по количеству женщин, так что я бы не был удивлен наличию детей кхм…штук так 300-400.  Я бы даже не ошибся в количестве. Кто-кто, а он действительно герой любовник, если можно его так назвать. Все же это сходство не давало мне покоя, хотя я понимал, что такое невозможно. Будь у него дочь, он  бы мне первому сказал. Даже если и не первому, то похвастался уж точно.

Отредактировано Anubis (06.11.13 20:55)

ДОЧЬ? ДОЧЬ?! ДОЧЬ?!!! Как он посмел это сокрыть от меня. А еще называл себя лучшим другом. Я что, плохого бы ему сделал? Порадовался бы, все же первенец как –никак. Когда родилась моя дочь, так все на ушах стояли, у всех на слуху было имя Кебхут. Моего счастья не было предела, а этот, даже подобрать слова не могу, даже не соизволил намекнуть что ли. Почему я вечно должен обо всем узнавать сам. Вот же конспиратор. Если бы проводили отбор в шпионов, Кощей бы прошел его без труда. Мне было обидно. Ведь, девочке как минимум лет сто было, раз уж приписали сферу влияния, выходит целый век он водил меня занос, он теперь так просто не отделается. Темная часть моей души так и просила добавить такой подковыристый вопрос: «Чего я еще не знаю?», но вместо этого я решил сдержать внезапный порыв и все же выслушать все подробности сего события перевернувшего по крайней мере две вещи: первое- мир славянского божества, второе- мое восприятие личности Кощея, мнение о нем. Выходит не такой уж он не семейный. Нет, все же спорный вопрос. Судя по ее манерам и характеру, ее воспитывал определенно папочка. Испортил ребенка. Но зато научил защищаться, распознавать неприятелей и добиваться своего. Ладно, воспитал все что нужно современной женщине, наверное. Не знаю. Все же постарался на славу, красивая дочка вышла. Блин, даже злиться не получается. -  Засранец, - набросился на него заламывая тут же ероша ему волосы, дурачась. – Я рад за тебя. Как ты мог такое скрывать? Может я бы хотел крестным стать. А ты меня так профилонил.  – тру костяшками пальцев его макушку, заливаясь смехом. Должен же я как-то отомстить, пускай вот таким невинным абсолютно способом.  Отпуская дав тому отдышаться, сажусь напротив, всем своим видом показывая, что жажду всех подробностей. Тем более что такое грандиозное событие нельзя упускать из виду.  Да еще он теперь должен проставиться, как минимум за три события: рождение дочери, столетний юбилей ее же, получение статуса и признание в пантеоне.  Вот только попробует теперь спрыгнуть, силой же заставлю выпить за четверых. Такое дело, не пускают на самотек. – Теперь ты просто обязан мне все рассказать. И проставиться. Я не говорю за все годы ее жизни. Но…- обрывая фразу, оставляя некую завесу загадочности, пусть сам додумается, как проставляться будет и каким образом.

Улыбаюсь, смотря на друга. Какая невинная история, аж смутно вериться, что участником ее оказался сам Чернобог. Меня забавляет такая ситуация, хах…и он еще обвинял меня в человечности. А сам? Ревность, забота, любовь – список можно продолжать. Видимо не все человеческое чуждо богу мести и меня, если честно это радует. Мой друг заслужил найти успокоение бунтарской души, пускай рядом с не менее дикой женщиной. Он так об этом заявил, так осторожно подвел к тому чтобы рассказать кем же является мать его ребенка.  Опасаясь моей реакции, наверное. Так аккуратно и почти что деликатно. Никогда не видел его настолько подбирающим слова. Все же аля семейная жизнь его изменила. Интересным оставался тот факт, что Чернобог даже не предположил такой вариант, что я уже обо всем догадался. Прям обидно как-то. Я конечно не столь гениальный стратег просчитывающий на 50 ходов вперед, как это делает он, чего лукавить я вообще никудышен в этом плане, но не думал что мою сообразительность вот таким вот жестом опустят ниже плинтуса. Самооценка резко упала. Пойти, что ли вены резать или с крыши прыгать – ущерба ноль, зато вот смеху будет. А этот же волчара спасать полезет, вот сто пудов. Зато и ситуация примет еще более расслабляющий поворот. – Кощей, ну ты меня совсем за идиота держишь. То что ты с Афродитой давно шашни мутишь, я заметил еще тогда, плюс присутствие твоего волка имеет свои плюсы. Часть воспоминаний мне передались и я знаю, что вы женаты. Поэтому по логике вещей именно она и приходится матерью девчонки.  Меня напрягает другое, что ты и об этом мне не сказал. Другом еще называешься. – я обиженно отвернулся, разумеется это все было наиграно, но толика правды в этом все же была. Будет знать как конспирироваться и скрывать информацию от друга. Хлебаю прям с бутылки даже не разбираясь, что именно мне подсунул славянский бог. Словно проверяя как быстро это пойло меня вставит и вставит ли вообще. Даже если и так, одной бутылки было мало, я же бог, в конце-то концов. Я был рад за них, но в тот момент я вновь вспомнил о своей главной проблеме, впадая в очередной раз в уныние. Как бы я не хотел забыться, чтобы я не делал, мысли о ней не покидали меня. Я должен был хоть как-то решить эту проблему, мне надоело чувствовать себя настолько паскудно. Учитывая тот фактор, что в данный момент я должен был радоваться за друга и уделять все свое внимание новоявленному папашке и женатику. А не думать о какой-то шл… нет, все же даже мысленно язык не поворачивается назвать ее так. Да пошла она! Надоело. – Черный, предлагаю уйти в загул, чтобы отпраздновать все события как полагается. Или ты думал, что это все так легко сойдет тебе с рук?