Запах крови тут пропитал уже все стены, пол, потолок, доже людей. Казалось, даже о воздух тут можно испачкаться. Ринг старательно отмывали послед каждого боя, но к концу очередного вечера полотно превращалось в красное, вбирая струящуюся по жертвам кровь, пот и боль, обильно поливающие всю арену. Это мало походило на бои без правил, что теперь казались просто детской забавой, тут все жило, дышало и двигалось по совершенно иным правилам, создавая новый проклятый мир, наполненный страданиями и смертью. Тут бились не за победу, а за выживание, деньги и кровь, вокруг огромной клетки собирались развращенная публика всех слоев населения, готовая увеселить себя кровавой корридой. Самое то для существа, вроде Фенрира, способного убивать без разбора, но с завидным хладнокровием, если ему было это нужно. Или просто настроение было плохое. Сбивая кулаки вкровь об очередную жертву, он не ощущал ни боли, ни ран, только привкус и запах крови дурманил животный инстинкт волка, немедленно терзающий жертву, будь то человек, животное или другое чудовище, отловленное организаторами клуба.
Его животный инстинкт ликовал, волк скалился от удовольствия и крови, очередной раз выходя на ринг против чудовища и хруст его сломанной шеи отражался музыкой в сознании волка. Он видел других чудовищ по надменности в глазах, что медленно сменялась ужасом, некоторые пробовали свои способности, но, как говорится: «против лома нет приема, окромя другого лома», а еще не нашелся на свете тот, кто смог бы победить великого и ужасного Фенрира. И только звери пугались волчьих глаза Фенрира, чувствовали его и знали, кто выйдет из ринга живым.
Публика затаилась, очередной раз наблюдая, как перепачканный кровью соперника Фенрир, ломает кости существа. Оно скалилось, меняя облик, тем самым приводя в экстаз публику, пока победитель не проломил грудину лежащего, вырывая сердце и кидая беснующейся толпе сквозь прутья стальной клетки. Пнув прочь никчёмный труп, он раскинул руки в победном жесте и обвел взглядом весь зал. Между лиц, затянутых маской животного восторга, он внезапно выхватил единственное знакомое, но совершенно неожиданное тут.
Хищно усмехнувшись сестре с ринга, он выходит, собирая остатки человечности по крохам, так давно растерянным в этом месте.  Пробиваясь сквозь толпу и сплевывая по пути стальной привкуса крови во рту, Фенрир весьма бодрым шагом направился к Хель. – Сестренка, - еще издалека брат приветствовал ее ехидным тоном и белоснежным оскалом на фоне пятен крови, - тут девочкам не место. Поди домой лучше, а то еще ноготок сломаешь. – затуманенный животный взгляд пристально осматривает ее, ловя каждое слово и движение сестры. Интересно, зачем она пожаловало. В любом случае, еще ни одна встреча с Хель не проходила скучно, а потому Фенрир вдохновленно ждал причины такого неожиданного визита.

Как предсказуемо, все планы к чертям, - мысленно коря себя, что пошел на поводу у возлюбленной, мужчина презрительно скривился, окидывая беглым взглядом помещение.  Грязный, наполненный тошнотворными запахами притон, явно не то место, в котором бог хотел бы сейчас находиться. А ведь ему было что терять, где-то недалеко, в нескольких кварталах отсюда, был накрыт стол, отполированная до блеска посуда и приглушенный отблеск свечей, да, такая атмосфера была куда более приятной для него. И ведь дело было даже не в брезгливости, о нет, вид разорванных тел с размазанными кишками по рингу ничем не смущал светлое славянское божество, напротив, не вызывая абсолютно никаких эмоций, за исключением одного маленького, но весьма аргументированного вопроса «Зачем?». Пожалуй, это единственное что вызывало любопытство в сложившейся ситуации. А ведь действительно, зачем чудовищам имеющих определенные привилегии, в сравнении с их смертными собратьями, как не крути, а люди не далеко ушли от них, сражаются за наживу, в виде приличного по современным меркам денежного эквивалента. Насколько, из личного опыта, Белобог знал, этим существам не нужны были помпезность и статус V.I.P. Разве что только на определенное время и для развлечений. Но в таком случае, можно было подобрать куда более гуманное хобби. Над этим мужчина размышлял совсем не долго, все же его более беспокоил исход сего мероприятия. Успев изучить свою избранницу, за долгие 618 лет знакомства, тому было не трудно догадаться, что же именно привело в это место. И ответ как на этот, так и многие другие вопросы вновь и вновь ставал ребром в их взаимоотношениях – семья, она дороже всего. Понимая всю важность миротворческих встреч, Белобог лишь сильнее затерялся в толпе, стараясь не выказать свое присутствие. Сказать, что его сильно заботило то, как отнесется вспыльчивый братец Хель, к появлению его персоны на горизонте, равносильно лжи. Белый с полным равнодушием относился к Фенриру, в большей степени, будучи знакомым с волком покрупнее. Мужчина не боялся своего родного брата, который порой бывал слишком внушителен и даже Сварог, старался обходить стороной Чернобога. Насколько он был осведомлен, а слухи о Фенрире ходили не малые, то чудовище впечетляло своей яростью. Порой, ему изо всех сил приходилось сдерживать желание познакомится с этим причудливым субъектом, даже возникала мысль сравнения, но увы или к счастью, до сегодняшнего дня это оставалось лишь навязчивой идеей и не более того.  Так что кем бы не оказался братец Хель, славянское божество заочно его приняло в свои круга.  Как  прилагающимся со всеми чемоданами гнили, к его благоверной. Что поделать, семью не выбирают. Но какое-то скребущее чувство все же не давало покоя и запустив лапу как можно глубже, вызвало приглушенный вздох. Все планы к чертям. – третировал мужчина уже вслух, посматривая периодически на часы. А ведь он так долго планировал их годовщину, так тщательно подбирал лучшего из шеф-поворов. И наконец Шато Лафите 1787 года, прибереженное для особого случая. Теперь же, все это маячило призрачной надеждой, ускользающей всякий раз, когда Белобог кидал взгляд на парочку.

Отредактировано Belobog (22.10.14 18:11)

- Детка, куда же я без собачки, как приличная девушка,м? - Хель подыграла брату, расплываясь в хитрой улыбке.
Волк чуял Белобога на расстоянии пары километров даже когда был не в "образе" и это откровенно забавляло девушку. Более неподходящей пары, чем они , найти было невозможно - это она сейчас говорила о себе и Белом, конечно же. Рыкание брата над ухом о том, что светлый славянин ни на что не был годен в хорошей драке (а в этом , наверняка, и заключался скрытый намек всей тирады про клубочек и женские задницы) только утверждали Хель в том, что по сути она сделала правильный выбор. Они были противоположностями, а после гор трупов, мертвечины, постоянного ощущения ускользающей жизни на кончиках пальцев и компании вечно пьяных в хлам теней, сверх меры  элегантный бог света и добра, естественно чувствовавший себя среди прекрасного и поддерживавший в покровительнице мертвых ее гедонизм, был самым лучшим лекарством от скуки. Напрочь стирая всякое желание выть или начать убивать своими манерами, ласкою и просто таки маниакальным желанием угодить и ублажить дочь Локи Белобог брал верх над всяким дурным началом в ней - ну, по крайне мере, пока от этого счастья на губах не становилось приторно сладко и чудовище не срывалось на пару десятков лет в крутое пике хорошенького загула в местах вроде этого. Против своей прпроды не попрешь, так она считала, да и чувствовать, видеть, знать, как славянин терзался и мучался, психовал и при этом держал хорошую минуту при отчаянно отвратительной игре во все эти светлые цацки, доставляло ей чисто женское удовольствие. а там, умывший в крови, страданиях и прочих атрибутах ее привычной, обыденной жизни, можно было и вернуться к Белому, что бы взбодриться грандиозным скандалом по всем славянским правилам. Ведь какая свадьба без хорошей драки?..
Девушка обхватила брата за плечи и резко развернула к себе. Глаза Фенрира горели опасным азартным огнем, который напрочь отключал в нем логику и разум - и этого Хель опасалась. По хорошему, не ее это было дело кто разорвет Волку пасть или пересчитаем ему ребра, он был взрослым мальчиком, но видимо, Белобог в последнее время слишком хорошо на нее влиял. И это, кстати, было "звоночком", что, детка, пора собирать вещи.
Резкий запах пота и крови ударил в нос, когда девушка резко, за шею, наклонила голову мужчины к себе и горячий шепот полился в его ухо.
- Я несу только смерть, братик, а за удачей иди к моему котенку. Не та задница сейчас в твоей ладони, потому что в том углу тебя ждет великан. Норвежский, из тех, что превращаются в скалы, когда встречают солнце, и дай мне бог памяти, они не особо любят детей Локи еще со времен, как наш папочка вынес у них пару честно украденных вещей из Асгарда, а короля обратил в скалы. И поверь мне, им не нужно угадывать кто ты и кто я, достаточно взглянуть, - и Хель развернула лицо Фенрира в сторону предполагаемого противника, скрывавшегося в дальней части клетки и бросавшего на парочку вполне однозначные взгляды, обжигая ненавистью. Чудовища между собою ладили отвратительно и зная, чьи дети сейчас стояли всего в десятке шагов от него, великан поигрывал мускулами, явно обещая им обоим не скучный вечер в своей компании. И вот такие проявления кровной мести Хель не нравились особенно. Впору было придти за братцем.
- Это тебе не какой-то мужик, это великан, Фенрир. Он разорвет тебе глотку, заставит обратиться, а вряд ли тебе этого хочется. Так что сваливаем отсюда.

Сестрой идиота быть нелегко, потому что потом нужно объяснять родителям, почему их сын идиот, а не ты, так как не уберегла.
Разность воспитании порою между них была стол глубока, как и разница между днем и ночью, хотя оба они принадлежали к миру тьмы. Тут особо нечего было и решать когда Фенрир направился на ринг, оставляя Хель в легко недоумении и даже не менее легком разочаровании.Вечер переставал быть томным, а бежать по ромашковому полю за братцем без царя в голове, что бы остановить его? Пф, это не ее опера! Но досмотреть чем все закончиться хранительницу Хельхейма  подстегивало любопытство, с которым сложно было соревноваться.
Рвущий глотку брат это одно, а разорванный волк это немножко другое и девушке ничего не оставалось, как растолкать мужицкое сообщество и облокотиться на импровизированный поручень, внимательно наблюдая как Волк занимался физическим самоуничтожением.
В иных пантеонах братья и сестры как правило стояли друг за друга горою, предпочитая худой мир откровенной войне. Они заботились друг о друге, внимательно следили за жизнью друг друга, помогали и поддерживали, холили и лелеяли взаимные чувства и с особой нежностью относились к мелким ритуалам будь то кофе по утрам, или стаканчик виски в пятницу вечером в любимом баре. Но эти чувства, что самое главное, были взаимными, постоянными и теплыми.
Между детьми Локи априори такого не наблюдалось и Хель сложно было скрывать, что сейчас, когда великан таскал брата по забрызганной плевками и кровью арене, она испытывала смесь волнения за его шкуру, волнения за свою шкуру и определенный азарт в перемешку с диким возбуждением, который заставляло девушку выбирать победителя. Не быть уверенной в победе одного определенного, а именно выбирать из двух существ. Что было бы если бы Волк проиграл, Хель думать не хотела и это было несколько странной мыслью, как и формой развития событий, но проведя пальцем по нижней губе, с которой брат стер ярко-красную помаду, она все же надеялась что это немного подначит Фенрира, как и ее появление здесь этим вечером.Покрасоваться перед сестричкой это было в его природе.
Подстегнет выиграть или по крайней мере самостоятельно уползти с арены, впрочем это значения не имело, кстати. Вытирать ему сопли, как и подтирать зад, его сестрица не собиралась - хотя она и не была против, что бы хлеставшая из ран кровь заставила Фенрира хотя бы немного испугать перед перспективою смерти, даром которой обладала его единственная сестра и хотя бы немного убояться ее. Но не более, на большие. на более теплые эмоции ее холодное сердце было не способно.
Так что когда откровавленый с ног до головы брат в развалочку направился прочь от груды мяса, которая еще недавно была громилою, при взгляде на которого стыла кровь в жилах, Хель только едко усмехнулась и направилась вниз.
Красный костюм вторил той бойне, что творилась на арене несколько минут назад и под приглушенные шепотки за свою спиною, женщина спустилась вниз, что бы поприветствовать братца.
Хель подошла ближе и потянула носом воздух, довольно улыбаясь.
- Мм, неплохой букет, брат, - и теплая ладонь легла на его щеку, стирая успевшую запечься кровь. Ее соленый горький аромат бил по всем чувствам дочери Локи и не без удовольствия она наслаждалась этим зрелищем, которое вызывало только ужас и недоумение у окружающих.
- Неплохо справился. хотя я бы накинула десятку за то, что б она тебя еще немного проутюжил по стенкам..Ты растолстел, Серый. Двигаешься как корова...

Вечер перестал быть томным и окружающая среда погрузилась в интимный полумрак, когда их стало трое. Нет, Белобог не решился к ним присоединиться, а вот нечто, смахивающее на шкаф с кровавыми соплями по всей морде - да, великан  для пущей интимности момента запер дверь и одинокий звук глотка засвидетельствовал, что для того, что бы выйти на свет божий брату и сестре понадобиться засунуть свои белы рученьки по самое не могу в его пищеварительный тракт.
- Ты как всегда, все о жратве, да о жратве, - с укоризною скосила на Фенрира взгляд его сестра и окинула фронт робот презрительным взглядом. Руки марать страшно не хотелось, как и безумно новый и одинаково безумно дорогой витражный костюм, но что поделать, придется. Братик явно не стремился к тому, что бы по-джентльменски вынести парня за пределы комнатки, пропахшей смесью пота, крови, гнили и кажется, мочи.
- Вот и обед пожаловал, налетай..
Сальное же предложение прошло мимо ее ушей, а вот их третий гость - нет. Верзила тяжело двинулся к ним, демонстративно сжимая руки в кулаки, смахивающие на два молота Тора и Хель невольно покосилась на братца, ожидая хоть какой-то реакции. Вряд ли бы он хотел так легко проиграть, распластавшись в карморке за рингом на лопатках только потому, что места для маневра не хватило.И это был даже не сарказм, потому что места было действительно мало..
Но вместо того, что бы дальше жалеть о потерянных сестринских отношениях с братом, не желавшим вступаться за нее, Хель обогнула Серого и с деланным любопытством осмотрела великана.
- Слушай, у меня нет к тебе проблем, а вот у него , - и она кивнула на Фенрира, - морда по уши в крови твоего собрата. Я готова выйти и не мешать вам, мальчики , предаваться утехам разной степени сложности - осклабившись, предложила дочь Локи.
- Тем более. что дело чести и все такое, - она манерно махнула рукою и покосилась на Волка. - Это не по моей части, а вот у вас тем для разговора обалдеть как много. Подожду за дверцей, пока один из вас не надорвется, тем более, что тут явственно воняет смертью.
О, это действительно было правдою, но она не могла или не желала влазить в нюансы своего дара и выяснят чья. В глубине души Хель знала, что папа не спустит ей с рук, что она не уберегла волка, но пару сотен лет назад он плевал, что сестра не уберегла старшенького, так что смерть от руки, ноги и нужное подчеркнуть великана не были самым страшным или чрезвычайно рвущим ее не особо нежную душу. Лишь бы костюмчик сидел хорошо и остался цел.
- Ну, мальчики, хорошего вечера. Жду победителя и .. - девушка обернулась и лучезарно улыбнулась брату, - труп.

Ничего в этом мире не было просто - это Хель осознала. когда всем своим весом махина непринужденно и безыскусно отбросила ее в сторону стены, впечатав всем костями в нее и позволив кулем упасть где-то рядом с волком. Достаточно было пары секунд, что бы вся напускная спесь и аристократичность слетела с дочери Локи и взъерошенная, помятая от такого ообращения с ее бблагородной персоною женщина подняла голову от рук , пару раз встряхнула ею что бы хоть немного избавиться от головокружения, и вместо ответа младшему братцу, который как всегда вовремя нашел время для изящной семейной перепалки, только тихо зарычала в ответ, прежде кулак соперника размозжил стену за ними, обдавая детей Локи дождем из штукатурки и кирпичной или бетонной пыли, заставляя уворачиваться кто как мог. Потеряв на пару секунда Волка из виду, Хель наткнулась на вторую стену, но не успела сгруппироваться и вместо того, что бы увернуться от осколков, попыталась обернуться и пара острых камней ударили ей в висок, заставив владычицу Хельхейма хорошенького выругаться и зажмуриться.
Она не любила марать руки, точнее не любила саму драку и как каждая девушка, не любила проигрывать. Даже в стычке, битве, сваре, побоище, свалке и просто тупом мордобое ей, как девочке, нужно было быть первой. Ей нравилось брать на испуг,  придавая театральности своим появлениям, производимый эффект, полыхающий ужас от ведения Смерти перед глазами у жертвы, мрачное очарование беспрекословного подчинения ужасу и оцепенению, раболепство пред нею на поле боя - это было ей по нраву, но никак не тупое непроломное движение вперед, за которое Хель так призерала всех этих героев. Великан, кстати, на героя не походил, даже его жажда мести была слабой причиной и просто тупости хватало с лихвой для объяснения его поведения, но как это часто бывает, дуракам везло и пред этим дочь Локи не редко пасовала, особенно когда была не готова к такому исходу событий.Так что скачки по ограниченной местности в компании двух метров живой массы были не для нее. К тому же, хамоватое поведение брата, помноженное на щенячью радость от всего происходящего, которая так и выпирала из него, когда Фенрир оценил беглым взглядом ситуацию, в которой пребывала его сестра, уверенности и удовольствия категорически не прибавляли. Женщина громко засопела, выбтраясь из-под брыкающейся на ней туше, но когда братик "любезно" отпрпвил соперника к ней, но попытки были тщетны: даже преображение в свой истинный вид не помогло и вцепившись костлявыми пальцами в скользкую и воняющую кровью кожу великана Хель не смогла сдвинуть его ни на йоту.
Так что когда наглая тварь, именовавшаяся ее братишкой, сшибла  с чудовища этот кусок мяса, отдаленное и мимолетное желание сказать ему "спасибо" пронеслось в ее головке, но не задержалось надолго и сплюнув на пол кровь,  женщина неуверенно, но приняла вертикальное положение.
Туфли давно слетели , наверняка погребенные  где-то в груде битого кирпича и штукатурки, пиджак был нещадно разодран, пуговицы отлетели и теперь этот именно кусок ткани особо-то ничего и не скрывал.
Все еще держась за стенку, она мутным проследила взглядом за приближавшимся к ней волку и криво улыбнулась:
- Ну ты и тварь, братик, - вот только дифирамбами здесь не пахло и все тело чудовища напряглось, когда она прикинула, что Фенрир оборотов сбавлять-то и не собирался. И снова чертовы извинения его закомплексованной душе подавай, почти скривилась она, не особо-то  и стараясь скрыть свое отношение к нему, да и вобще извиняться она не собиралась.
- Валяй, я готова к твоей эмоциональной лапше на своих ушах, - сложив руки на груди и сдержав вздох от резкой пронзившей локоть боли, Хель замерла, ожидая свежую порцию сарказма не первой свежести.